Унэлдок - стр. 45

Пришлось Сомову действовать полуофициальным методом.

Имея доступ к архивным записям Системы, он ввёл свои данные и время командировки и «вернулся» в ту поездку. И с удивлением обнаружил, что девушка Настя имела статус «красной дворянки» – слишком круто для простой учительницы финского языка. Но его ждало ещё большее потрясение, когда он выяснил её полное имя – Анастасия Игоревна жар Пяйвенен. И имя это практически полностью перечёркивало для него возможность завести с этой девушкой романтические отношения.

**

Через месяц в ЦДК Офицеров МГБ России проходил торжественный вечер, посвящённый Дню работника госбезопасности – праздник, отмечающийся с таким вавилонским размахом, словно к работе ведомства имеет прямое отношение каждый житель страны. Впрочем, в определённом смысле так оно и есть.

В ожидании гала-концерта все офицеры (за исключением генералов и некоторых пользующихся особым расположением руководства полковников) расположились в просторном фойе второго этажа. Променуар шуршал тканью чёрных двубортных мундиров, цокал по мрамору коваными подошвами начищенных сапог, позвякивал шпорами и наградами, сверкал в свете огромных люстр серебром и золотом эполет, пуговиц, аксельбантов и поясных портупей, на которых крепились изогнутые гусарские палаши.

Для многих камерадов праздник заключался уже в том, что давал возможность покрасоваться друг перед другом в парадных мундирах, а концерт был лишь приправой к этому щедрому пиру горделивого самодовольства. Сомов, относившийся с презрительным недоумением к подобному «маскараду показной доблести», на своё счастье, в тот день дежурил, а потому был в обычной полевой форме: хромовых сапогах, тёмно-синих галифе и суконной оливково-серой гимнастёрке.

То и дело ему случалось перехватывать сочувствующие, а то и насмешливые взгляды коллег, которые, по всей видимости, считали, что он (а как же иначе!) уязвлён своим неброским видом. На все эти взгляды Сомов отзывался тенью страдальческой полуулыбки – «ну что тут поделаешь, служба» – в душе же он ликовал, ощущая себя едва ли не бунтарём.

В какой-то момент равномерный гул голосов, заполнивший фойе, начал угасать. Чёрно-серебряное море всколыхнулось – офицеры расступались, пропуская заместителя начальника Управления военной контрразведки, генерал-майора Игоря Николаевича жар Пяйвенена.

Высокий, осанистый, с благородно-красивым профилем генерал-майор жар Пяйвенен был из тех офицеров-командиров, кого принято называть «образцом» – образцом профессионализма, образцом служения делу защиты государственных интересов. И пускай эта формулировка давно превратилась в штамп и в торжественных речах «образцом служения» становился любой сотрудник МГБ, у которого был день рождения, повышение звания, новое назначение или похороны, к Игорю Николаевичу это определение относилось далеко не в качестве красного словца.