Умру вместе с тобой - стр. 13
– Там что-то есть, – сказал Бенни, всматриваясь. – На опушке. Вон там.
– Не ходи туда. Они, возможно, нас заманивают. Это ловушка.
– Они ушли, детка. А там, в кустах, что-то есть. Они что-то оставили нам, эти лесные бродяги. – Бенни бесстрашно двинулся вперед по просеке.
Мещерский всплеснул руками: ну что делать с этим англичанином! Он опять ринулся в палатку, схватил керосиновый фонарь, потом взял со стола шприц – хоть какое-то оружие. И бегом бросился догонять Бенни, отошедшего уже прилично от костра.
В свете фонаря они увидели на земле возле кустов что-то светлое. Рубашка. На земле лежал человек, одетый по-европейски – как путешественник. Рубашка и штаны в каких-то странных темных пятнах. Они наклонились к нему – заросшее бородой лицо, темные волосы. Глаза незнакомца закрыты. Мещерский пощупал его пульс.
– Он жив. Только без сознания. Надо отнести его в палатку.
Бенни легко поднял этого дюжего костистого мужика на руки.
– Свети, детка! Не хватало еще мне с ним споткнуться. И там его рюкзак, забери его.
Мещерский высоко вздел фонарь, поднял с земли мешок с лямками – весьма увесистый. И они поспешили назад в лагерь.
В палатке незнакомца уложили на походную койку. Мещерский осмотрел его – крови нет, ран нет. Он пощупал его лоб.
– У него сильный жар, Бенни.
Бенни внимательно осматривал одежду незнакомца.
– Ботинки американские, экипирован неплохо. – Он взял его за руку, осматривая ногти. – Вы можете говорить? Вы в безопасности.
– Бенни, он тебя не слышит. Я сейчас сделаю ему укол. Надо сбить температуру. И камфару вколю. – Мещерский включил спиртовку, поставил на нее металлический автоклав для стерилизации шприцов.
– У него кровь под ногтями. – Бенни разглядывал лицо незнакомца. – Из экспедиции, что ли? Тогда где остальные? Или он был один? Эти, из леса, они его не убили. Они его принесли сюда, знают, что здесь больница. А он болен. Но эта кровь у него на руках…
– Может, он с ними дрался?
– Тогда бы не принесли. Бросили бы в джунглях его труп. Или то, что осталось от трупа.
– Бенни, здесь, на Золотом Берегу, нет каннибалов.
Бенни Фицрой усмехнулся и деловито начал потрошить мешок незнакомца. В мешке что-то было. И он это вытащил. Что-то круглое, замотанное в грязную ткань. Мещерский вдруг поймал себя на мысли, что не хочет видеть, что там внутри. Он сделал незнакомцу сразу два укола. Затем чуть подождал и вколол камфару, чтобы поддержать сердце. Он пока еще не поставил диагноз.
Бенни засунул руку в мешок и достал блокноты, стянутые бечевкой, и пачку перевязанных писем.
– Письма на имя Вильяма Сибрука из Сент-Луиса. Он американец. Сибрук… Вилли Сибрук. – Бенни обернулся. – Слушай, детка, а я ведь что-то слышал в Аккре, когда ездил в оружейный магазин. В клубе болтали… какой-то скандал, связанный с этим Вилли Сибруком.