Умножители времени - стр. 2
Глеб знал только имена и отчества членов Клуба. Тридцать три человека вместе с ним. Тридцать один мужчина и две дамы. Все члены интеллигентны, даже галантны и не бедны. Кто чем занимается и прочее неизвестно. Всё, что «за пределами буксирного каната», – табу. Табу не позволяло задавать вопросов личного характера друг другу. А «буксирный канат» прост: игра, тихая беседа, чтение. Да ещё отмечание дней рождения членов Клуба. Лишь эта «семейная» традиция тут была заведена. Может быть потому, что доходы от выигрышей члены клуба не забирали, а они шли в «накопительный банк» именинника, и тот получал их в день рождения вместе с презентом от клуба. Отметим, что Глеб Сергеевич уже третий год работал своеобразным секретарём-лейтенантом (как он называл эту свою обязанность) Клуба. Вызвался нести эту несложную ношу он сам, объяснив это любовью сочинять поздравления и опытом тамады ещё класса с пятого. Трудно, конечно, «тамадить» среди людей, о жизни которых известно мало. Но Глебу достаточно было развлекать публику астрологическими прогнозами, нумерологическими ребусами, удивительными рассказиками и наблюдениями о психологической манере игры именинника. Во всём этом он был большой мастак и делал всё необидно и остроумно, а порой даже виртуозно.
Залов было семь: комната для бесед, комната для чтения с весьма приличной библиотекой (самая большая комната), курительная комната, буфетная, шахматная, картёжная и, наконец, комната для рулетки.
…Всеволожский и Консультант «прошли» по коридору до двери. Консультант-Наблюдатель достал из кармана связку ключей, висевшую на брелоке в виде гитары, и открыл дверь. Снова коридор. Снова дверь. Снова открыл, и они снова оказались в коридоре. Глеб быстро уяснил топографию этого второго этажа. Два длинных коридора: из одного были двери в залы клуба, из другого – в личные и служебные помещения работников и хозяев клуба. Но удивление вызывало у него следующее обстоятельство: из этого «служебного» коридора видны были все залы. Но из залов коридор не был виден! За ними, членами клуба, можно было наблюдать! Как сейчас были видны несколько человек в картёжной и буфетной. И даже слышны обрывки коротких реплик.
«Ах ты, колясочник наблюдательный! Наблюдают они тут и консультируют! Фу!» – зло подумал Глеб и сверкнул глазами на седой затылок Гордона.
– Не сердитесь, Глеб Сергеевич! – резко повернув коляску и улыбаясь, сказал Консультант. – И, пожалуйста, не выдавайте меня!
Глаза его были чисты. Это допускало прощение и вызывало доверие.
«Да чёрт с тобой!» – подумал Глеб, не произнеся ни слова. Он повернул голову на противоположную стену коридора. Там, очевидно, были окна во двор, но они были тщательно зашторены. А в простенках висели фотографии «Битлов», «Роллингов» и прочие.