Умирать не советую - стр. 8
В какой-то момент я, нервозно взметавшись по квартире, опрокинула стакан с соком, в котором плавала муха, а потом я стояла, застыв в одном положении и удивлённо наблюдала, как сок стекает со стола, перемешиваясь с кровью. Я встрепенулась и начала пробовать сбивать с мест другую посуду… Снова – ничего. Это единственное, что произошло, возможно, из-за движения воздуха, который я взволновала (соединение с начальником я признала случайным, с каждым такое бывало, техника, что называется, глючила). После я так же в оцепенении наблюдала, как опрокинутый стакан очень медленно покатился на край стола, полежал, подумал и улетел вниз. Раздался звон. Теперь, помимо прочего кровавого хаоса, царящего на нашей, некогда отмытой до блеска, кухне, добавились осколки. Пришлось через них перешагивать – кто-то должен будет всё убирать.
Теперь я засомневалась в случайностях, и стакан уже был не единственной шаткой, неустойчивой, поддавшейся моим бестелесным усилиям материей, следом за ним в замедленном темпе прикрылась дверь – отражение кухни в зеркале исчезло. Исчез и залитый кровью натюрморт, я оказалась по ту сторону двери, больше она мне не поддавалась. Отрезанная от кухни, я стала ощущать себя в ограниченном пространстве. Зал-балкон-коридор – всё, что у меня осталось, дело не в малой площади, мне не хватало этих трупов, без них я считала себя неполноценной, только что отрезанной от пуповины. Я была привязана к ним, и кто знает – увижу ли их ещё, а если увижу – надолго ли…
Ближе к вечеру в дверь позвонили, не дождавшись ответа, вставили ключ в замочную скважину и начали вертеть туда-сюда. Я сразу напряглась. В дверях показалась Катя, наша двоюродная. Нет, только не она, разволновалась я. Катя – студентка сродни парниковой мимозе, я не могла представить, что будет, если она приблизится к месту бойни, войдёт и увидит нашу кухню.
– Ни-и-ка-а! – крикнула она, разуваясь. – Софья, Ника, вы дома?
Катя двинулась по коридору настороженно, не спеша. Ей никогда не приходилось пользоваться ключом, что мы ей дали на непредвиденные обстоятельства, и теперь это случилось, такие обстоятельства настали – мы не отвечали на звонки вторые сутки. Она заглянула в гостиную и убедившись, что там никого нет, вежливо постучала в дверь спальни.
– Софья, Ника! Ау!
На её лице, вызывающе накрашенном в молодёжном стиле, проявлялся лишь интерес, оно не выглядело обеспокоенным, встревоженным. Катя знала по себе, что существует масса причин, по которой люди молчат, не отвечают на звонки. Бьюсь об заклад – это родители надоумили её проехать через весь город, уставшую после работы и подготовки к новому семестру, проверить, почему мы не отвечаем, не случилось ли чего… Её мать, наша тётя, вечно сеяла панику и каждый раз по пустякам, созванивалась с кем-нибудь из нас ежедневно, и, если мы обе не отвечали поднимала шум. Для неё мы были сиротками, радо потерявшими мать (в какой-то степени и отцов), и её чрезмерная опека, начиная с моих девяти лет, до сих пор не прекращалась. Абсурд в данном случае состоял в том, что в этот раз она была права на все сто.