Умереть, чтобы жить - стр. 30
Цепляев сухо кивнул Нике и, подойдя к столу Тихонова, уперся в столешницу кулаками:
– Так ты не ответил.
– Допустим. И что?
– А то! Я же просил – лояльно отнеситесь!
– Да она же пишет как бык нассал – ни остроумия, ни слога, один грохот струи в ведро, – на этой фразе Ника едва сдержала смех, но в тоне Саныча не было ни намека на юмор.
Цепляев, успевший сесть в придвинутое кресло, даже задохнулся:
– Ну, это, знаешь!.. Хотели же вы Пиргородову взять.
– Слушай… у Пиргородовой хоть дивное свечение безумия в текстах было, а тут? Помесь фени с потугами на гламур. Да еще эти вечные англицизмы и американизмы в тексте – ну, стошнит править! – Тихонов поморщился и взял сигарету. – И вообще… Ну, не сможет она актуальное писать, нет у нее чутья никакого. Ты вот Нику возьми – у нее же мозг работает как часовой механизм, она все время нос по ветру держит. А эта твоя Валевска – фу, кстати, что за фамилия еще? Псевдоним-с?
Цепляев пожал плечами:
– А чем тебе не нравится? Нашла девочка польские корни, играется в пани. Тебе жалко?
– Мне фиолетово, – сообщил Тихонов, со вкусом затягиваясь сигаретным дымом, – но ты можешь обижаться, конечно, я ее не возьму.
Цепляев, посидев пару минут, оттолкнулся от стола и, отъехав на кресле до двери, встал и взялся за ручку:
– Хорошо. Я к Феде пойду.
– Иди, – смиренно кивнул Тихонов, – только Федя с тобой вообще разговаривать не станет. Это он мне запретил ее брать, если уж начистоту.
Цепляев замер:
– То есть Федя читал?
– Читал. Он всегда тестовые сам читает.
– И сказал – не брать?
– Я как-то не так объясняю? На прежней работе не жаловались.
На прежней работе Тихонов трудился учителем истории в школе на одной из окраин Москвы, обучал старшие классы и умудрялся поддерживать дисциплину почти военную и даже выдавать к концу года неплохие результаты по предмету.
– А вы не боитесь с Федей, что я тоже уйду? – тихо произнес Цепляев, глядя на Тихонова в упор.
– Леша, – усталым учительским тоном проговорил Тихонов, – ты же не маленький, да? Ты кого решил шантажировать? Нас с Федей? Ну, продолжай. Тебя и сюда-то брать не хотели, такая у тебя блестящая репутация, и ты теперь нас же решил укусить? Федя тебя перед инвестором отстаивал, доказывал, что ты хороший журналист…
– А я хороший журналист! – огрызнулся Цепляев. – И вы с Федей это знаете!
– Так почему же тебя, хорошего такого, никто не знал и брать никуда не хотел? Не потому ли, что кроме понтов и скандалов, ты ничем больше и не знаменит?
– Ну, знаешь! – еле выдохнул покрасневший от злости Цепляев и, не сказав больше ни слова, выскочил за дверь.