Улыбочку! - стр. 3
Ладно, не реви, кого-нибудь поймаем, какие наши годы! Хотя ещё год-другой – и отец… Ладно, иди спать. Да не реви, Маринкиного попросим – от него не убежишь, он уже троим своим поймал.
Бремя славы
Только я настроился на отдых в выходные, как ко мне с утра пораньше припёрся друг детства Сашка и с порога объявил:
– Я хочу стать знаменитым!
– С чего вдруг? – удивился я.
– Хочу, чтобы меня везде узнавали, чтобы за мной гонялись поклонники…
– Чьи?
– Мои.
– А-а-а… И как же ты собираешься стать знаменитым?
– Я хочу, чтобы меня показали в «Новостях».
– Спрыгни с Останкинской башни.
– Нет, я хочу прославиться ещё при жизни. И ты мне в этом поможешь!
Я вздрогнул… В первый раз, когда я помогал Сашке получить медаль за спасение утопающих, меня три часа спасали в реанимации, а в последний, когда мы с ним стали свидетелями ограбления банка и он приступил к задержанию грабителей, нам с ним дали по три года, потому что к приезду милиции в банке остались мы одни, и ещё 10 лет потом мы выплачивали унесённую грабителями сумму…
– Саша, у меня уже здоровье не то, – попытался отделаться я.
– Не боись, ничего особенного не понадобится, я уже всё продумал! Пригласим Витьку, и он на камеру снимет, как ты будешь меня бить.
– И ты думаешь, это покажут в «Новостях»? Когда тебя в прошлый раз побили, в милиции даже отказались принимать заявление…
– Ты ничего не понимаешь! Ты будешь меня не просто бить, а как поклонник!
– Твой?
– Да нет, одной большой «звезды».
– И за что я буду тебя бить?
– Ну, я как будто известный журналист и написал о ней ей какую-нибудь гадость… – И что?
– А ты пришёл мне мстить – перебьёшь мне всё в доме и дверь подожжёшь!
– Что у тебя бить-то – только окна… – Точно… Ничего! Будем снимать у тебя.
– Щас! Разогнался…
– Ну ладно, будем снимать у тебя, но ничего ты бить не будешь, только меня.
…Если бы я знал, чем это закончится, я бы его не стал бить, а просто удавил бы голыми руками… Сняли мы всё, кое-как пропихнули это на телевидение. Показали. Через два дня поклонники той самой звезды вычислили мою квартиру и подожгли не только дверь, но и сожгли весь дом с 1-го по 13-й этаж. А через неделю меня попросили подъехать в реанимацию. У палаты толпились тележурналисты и старались протиснуться внутрь. Меня провели через соседнее окно, и я увидел Сашку… Он лежал весь в гипсе, от пяток до ушей, и, увидев меня, смог только поздороваться – моргнул. Что с ним случилось, я узнал уже от журналистов. Оказывается, Саня действительно стал узнаваем на улице, поэтому, когда те же самые поклонники встретили его, они его узнали…