Улыбка любви. Сказки для прекрасных дам - стр. 12

То же происходило и с Катей. Интуитивно уловив чувство, которое Веня питает к ней, она испытывала радость и гордость от впервые появившегося ощущения своей женской власти над ним, но кроме этого, в ней созревало желание сделать счастливым его – Венечку.

Попрощавшись с Веней поздним вечером у двери своего номера, Катя долго лежала без сна на узкой кровати в душном номере, и мысленно восстанавливала мельчайшие подробности, связанные с ним, предаваясь девичьим мечтам и сомнениям:

«Разве может Веня по-настоящему полюбить меня, как папа любит маму? Он – взрослый, состоявшийся и такой красивый! И он старше меня на семь или восемь лет. Хотя папа тоже старше мамы, правда, всего на три года. А я, кажется, по-настоящему влюблена. И влюбилась еще тогда, когда первый раз увидела его на пляже, только сегодня поняла это!

Первая любовь переполняла ее чистую душу; любовь, у которой нет опыта; любовь, которая полна надежд! Чувство, такое естественное и такое всепоглощающее в юном возрасте. «Веня, Венечка – какое красивое имя. Я такая счастливая!» – чувства восторга переполняли ее.

«Нет, надо поделиться с кем-то тем, иначе можно задохнуться от счастья!». Она вскочила с кровати и достала тоненькую тетрадку, заботливо положенную бабушкой со словами: – Будешь писать, Катенька, письма раз в пять дней!

Удобно уселась на кровать, подогнув под себя ноги, и стала писать письмо подруге:

«Машка, я такая счастливая! Я влюбилась!

Первый раз и навсегда! Только не смейся, действительно навсегда. Никогда и ни к кому я не буду испытывать то, что сейчас во мне!

Начну все по порядку. Извини, Машка, но и без тебя я отдыхала прекрасно и почти не скучала. Ты не представляешь, какая здесь красота! А море! Сказочное! Самое чистое море, какое я только видела, и народу много меньше, чем в это же время в Сочи; практически я одна доплывала до буйков и там лежала на морской глади в одиночестве, мечтая и смотря в чистое небо. И намечтала!

У него самое красивое имя на свете – Веня, Венечка! Я могу его повторять бесконечно, и оно звучит для меня как самая прекрасная музыка на свете! А познакомились мы на пляже, вернее, это я первая обратила на него внимание. В сердце произошел словно толчок, увидев его, я больше ничего не замечала. Это был как солнечный удар! Он очень красивый, почти как дедушка Николай. Помнишь, как ты зачарованная смотрела на его портрет. Так вот и я, как зачарованная смотрела на этого юношу, но не только потому, что он красивый, а больше он поразил меня своей внутренней свободой, ему было ровным счетом все – равно, что скажут другие, он был в гармонии с собой и окружающими, как свободная гордая птица. Помнишь, как Набокова: «Есть в одиночестве свобода», так это про него, Венечку.