Улыбка, изменившая мой мир… - стр. 3
С годами ситуация становилась только хуже. Мать меняла ухажёров как перчатки, того и гляди, каждый день на полке стояла новая пара мужской обуви. Несколько раз я замечал и отца в компании незнакомых женщин, выходящего из дорогих отелей с ними под ручку. Если я ловил их с поличным, они откупались дорогими подарками, продолжая поддерживать образ идеальной семьи. Однако, я подозревал, что они если и не знали, то наверняка догадывались об изменах друг друга, но не хотели разрушать этот треклятый образ, которому так завидовали все соседи в округе.
Что касается меня – их лицемерие поначалу сильно выбивало из колеи. Я не мог понять, зачем они это делают, как могут так мило любезничать друг с другом, улыбаться, и, глядя в глаза, утверждать, что любят и всегда будут рядом, зная, что это ложь. Я злился и негодовал, но со временем просто смирился с этим. Понял, что мир не более чем сплетённый воедино клубок лжи и лицемерия, а люди, населяющие его – эгоисты, скрывающие свои истинные намерения за фальшивыми улыбками. Подобные мысли отбили всякое желание сближаться с людьми, и, даже, если появлялись те, кто считал меня другом, то они быстро отсеивались, наталкиваясь на стену равнодушия и отрешённости.
Позже при поступлении на первый год старшей школы у меня появилась возможность жить отдельно от родителей, чему я был несказанно рад и немедленно съехал. Родителей после моего переезда не особо заботила личная жизнь сына, – чему, к слову, я был нисколечко не удивлен, – они просто высылали мне раз в месяц некую сумму денег на оплату счетов и карманные расходы. В свою очередь меня это абсолютно устраивало, и менять что-то в наших отношениях я не хотел.
В школе друзей я так и не завел, потому как не видел в этом особого смысла, ведь они представлялись мне безликой серой массой с натянутыми на лицах улыбками и показным радушием. В общем, они были не интересны мне, а я – им.
Нет, конечно, некоторые одноклассники не раз проявляли попытки завести со мной разговор, но, видя мою полную незаинтересованность в диалоге, со временем прекратили их. Немногим позже просто окрестили "серой мышкой" и делали вид, что меня не существует.
Так и пролетели два года старшей школы, без друзей, в полном одиночестве, в маленькой, однокомнатной квартире, которая досталась в наследство от бабушки. Возможно, так пролетел бы и последний год моего обучения в школе, если бы не…
– Деда, ну ты чего? – нетерпеливо вопросила Элли, возвратив старика из потока накативших воспоминаний в реальность. Он тряхнул головой, посмотрел на девочку и начал рассказ, опуская все эти ненужные подробности, не предназначенные для детских ушей.