Улыбка химеры - стр. 40
Салютов смотрел в окно.
– А Эгле внизу, – Китаев проследил за его взглядом. – Я ей говорю – езжай домой, Равиль тебя отвезет. А она – нет, подожду. Вас ждет. Переживает.
Салютов кивнул. Он словно не мог оторваться от этой темноты за окном. Ночь перед Рождеством. Он только сейчас внезапно вспомнил, что сегодня та самая ночь, под тот самый праздник, о котором он почти ничего не знал ни в детстве, ни в юности.
Рождество в Лузановке не справляли. Пасха была, это факт. На Пасху на море начиналась путина. На Пасху церковь Святого Николы на Пересыпи была полна-полнехонька старух, стариков, вдов, потерявших мужей на войне, и просто людей, переживших оккупацию и военную разруху.
Чтобы молодежь из любопытства не ходила ночью в церковь, в клубе локомотивного депо – это Салютов помнил с самого раннего детства – всегда устраивали вечер самодеятельности. Привозили хорошее кино, а затем врубали на всю железку танцы до самого утра.
А на Рождество ничего такого не было. Рождества вообще не было в те годы. Все, что Салютов мог вспомнить из своего детства об этих первых январских днях, это лишь колкий пронизывающий ветер, дувший в лицо – с моря, а в спину – с гнилого Хаджибеевского лимана.
– Скажи ей, что я сейчас, – произнес он, – скажи ей спасибо. Я очень тронут.
Глава 9. ПЕЛЬМЕНИ
Данные, полученные из экспертно-криминалистического отдела в первый же послепраздничный день, оказались пустышкой. Колосов особо и не надеялся на них, однако…
Однако было обидно. Нет в жизни легких путей! Утром отгремела как гром среди ясного неба первая послепраздничная оперативка у шефа в кабинете. На ней Колосову было заявлено следующее: первоначальные оперативно-разыскные мероприятия кто по убийству в казино проводил? Ты. Ситуацией владеешь? Более-менее. Значит, будь добр, забирай дело к себе в отдел с «земли». Сейчас на праздники малость разгрузились, итоги подвели, так что ресурсы есть. Действуйте.
Колосов пробовал препираться с руководством: как это забирай дело, позвольте? Там местные сотрудники сразу подключились, и прокуратура грамотно себя повела. Отповедь начальства была краткой: следователь Сокольников уже с утра звонил и лично просил, чтобы оперативное обеспечение убийства Тетерина взял на себя именно отдел убийств главка, а не местная милиция. Он, мол, уже направил в адрес УУР отдельные поручения.
«Так, – подумал Никита, – или прокуратура, как обычно, набивает себе цену, или же этот следователь почуял в смерти пенсионера нечто… Что же?»
Но, несмотря на эту закулисную интригу, звонить в прокуратуру после оперативки не стал. Успеется получить ЦУ. Позвонил патологоанатому и экспертам-баллистикам. Патологоанатом сообщил, что у него – срочные дела, а заключение о вскрытии трупа Тетерина уже утром отослано по факсу. Никита прочел этот ученый труд через несколько минут, отыскав его среди пришедшей почты. И с грустью понял, что ничего нового не узнал. Даже время смерти Тетерина (а это было весьма важной деталью) перестраховщик-эксперт определил весьма расплывчато: между восемью и девятью часами вечера.