Ultraгрин: Маленькие повести для мобильных телефонов - стр. 36
А потом днем начальники глазами маслеными баланс восстановят, все хвалить будут: «Какая вы у нас!» Осмотрят с распущенными волосами и без лифчика, а потом начальнику позвонят и скажут: «Вы там смотрите, у вас дикторши как кокотки в эфире!» Сами смотрят, а народу нельзя. Вот так всегда: сами «Греческую смоковницу» смотрели, а гражданам за то же самое срок давали. Шесть лет, между прочим, за кино. Просто за кино. Шесть лет строгого режима и полного воздержания. Все по-прежнему берегут честь и достоинство народа, моральные ценности для нас – это наше все.
А ведь видел Болтконский диву телевизионную на дне рождения коллеги, который в люди выбился. Пришла она и ослепила: волосы распущены, как у колдуньи, вырез в платье такой, что видно – задыхается она в пиджачке своем рабочем, может тройню кормить одномоментно, а на экране чисто гермафродит, все спрятано.
Зад его дикторский всегда интересовал. Не понимал он несправедливость: сучки из прогноза погоды всегда вертятся – то так себя покажут, то эдак. Засмотришься на выпуклости и впадины и забудешь, какое завтра давление у ртутного столба, свое так и прыгает. Только на рекламе лекарств очнешься с отвращением, когда они мерзким голосом говорят про скорость ветра, а потом без паузы: «Флюкостат – прощай, молочница!» Без паузы, видимо, чтобы не поняли, каким ветром надуло.
Болтконский всегда отвечал тоже без паузы: «Привет, цветочница!»
Так вот, зад дикторский и ноги – большая загадка. Почему они сидят – это он понимал: жопу не забинтуешь, она или есть, или ее нет. С жопой хорошей про плохое твердым голосом не скажешь, жопа все испортит, да и нога ядреная тоже может испортить заявление о газовой войне или молочной. Выйдет совсем не страшно, народ может засмотреться на жопу, и информационный выстрел мимо цели пролетит. Только так можно объяснить, почему они сидят. Сидят они в государственных интересах.
Так на вечеринке той у друга дива сидела, папироски длинные курила, коньяк попивала, а рядом с ней миллионер сидел задроченный, маленький такой, картавый, редко его на экране увидишь, шифруется. Так вот рядом с ней сидел, смотрел на нее во все глаза.
Он раньше все по актрискам лазил сериальным, балерин пробовал, но сейчас мода на телевизионных. А что, прикольно – дерешь звезду экрана, а она в это время вопросы задает государственному человеку.
Он мнется, потеет, а ты прешь ее в своем пентхаусе в прямом эфире, между прочим, а она мычит и тоже потеет, а ты в шоколаде, вроде сам их обоих прешь. Такое ни за какие деньги не купишь. Такой вот интертеймент по типу «сделай сам».