УЛЬМ – 43 - стр. 22
– Папа! Может, все здесь бросить и уехать на время отсюда за границу?
– Что значит, бросить? Я тебя не понимаю, Олег. Неужели вы позволите, чтобы Россией правили кухарки и горничные? Срам и позор нашему воинству!
Из кухни раздался голос матери, которая приглашала их к ужину. Они прошли на кухню и сели за стол.
– Что собираешься делать? – спросил Олега, отец, разливая в рюмки водку.
– Ты зачем наливаешь водку сыну! – возмущенно произнесла мать.
– Он не мальчик, а муж! Он боевой офицер….
Олег посмотрел на мать.
– Пока, папа, не решил, но сидеть дома и смотреть, что творят эти хамы я не собираюсь. Наверняка, в городе есть люди верные престолу?
– Думаю, что есть, – ответил отец. – Кстати, на днях заходил твой приятель Козин. Он, сейчас, в городе. Думаю, что он, наверное, тоже не хочет сидеть и смотреть на все это скотство.
– Спасибо, папа, я обязательно зайду к нему, – произнес Олег. – Давайте, выпьем за встречу, о которой я так часто думал там, на войне.
Олег достал из портсигара папиросу и закурил. Он встал из-за стола и направился к роялю, что стоял в углу зала. Открыв крышку инструмента, он взял первый аккорд и моментально погрузился в блаженство музыки.
***
Покровский и Козин шли по улице. Заметив вдалеке патруль, они свернули в узкий переулок. Тогда подобных мест в Петрограде было множество. Ждать пришлось минут пять. Прежде, чем двинуться дальше, они убедились, что улица пуста. Козин посмотрел на Олега, словно ожидая от него команды. Месяц назад они вступили в организацию, цель которой была освобождение императора из плена. Организация была небольшой, но достаточно боевой, так состояла в основном из боевых офицеров. Завтра вечером они должны были выехать в Екатеринбург, где находилась под арестом семья Романовых.
Чтобы не рисковать, они решили разойтись и по одному добираться до конспиративной квартиры, на которой собиралась их боевая группа. До места встречи было не так далеко, когда Покровского остановил патруль революционных матросов.
– Куда направляешься, господин офицер? – обратился к нему небольшого роста моряк с пышными усами. – Чего молчишь?
– Домой, – ответил Олег Андреевич. – Думаю, что мое возвращение домой не таит никакой опасности для вашей революции?
– Ты, барин, зубы здесь не показывай. Мы можем и выбить твои клыки. Документы какие-то есть с собой?
Покровский похлопал себя по карманам шинели.
– Выходит, нет, я так и думал, – произнес все тот же матрос. – Тогда пойдем с нами в штаб, там и разберемся кто ты такой: враг или не сознательный гражданин.
Штык винтовки уперся в спину Олега, и ему ничего не оставалось делать, как подчиниться приказу матроса. Штаб матросов размещался в небольшом двухэтажном доме, окна которого выходили на Мойку. В небольшой комнате висел густой синеватый табачный дым, от которого першило в горле, а на глазах наворачивались слезы.