Улица Светлячков - стр. 10
– Пока, – сказала она и в темноте поплюхала по дорожке обратно к дому.
Оставив облепленные грязью сапоги на крыльце, она открыла дверь и тут же оказалась в эпицентре хаоса. Мама, в застиранном халате в цветочек и пушистых розовых тапочках, стояла у плиты с ментоловой сигаретой в зубах и лила тесто в прямоугольную электрическую сковородку. Ее каштановые волосы до плеч были стянуты ярко-розовыми ленточками в два тощих хвостика.
– Кейти, накрой на стол, – велела она, не отрывая взгляда от сковородки. – Шон! Спускайся сию минуту!
Кейт повиновалась. Едва она закончила, мама принялась разливать молоко по стаканам.
– Шон, завтракать! – снова прокричала она и на этот раз добавила волшебные слова: – Молоко уже налито!
Секунды не прошло, как восьмилетний Шон вихрем слетел по лестнице, рванул к бежевому в крапинку столу и, споткнувшись по пути о щенка лабрадора – нового члена семьи Маларки, – весело засмеялся.
Усаживаясь на свое обычное место за столом, Кейт мимоходом бросила взгляд в гостиную, а оттуда, сквозь большое окно над диваном, – на улицу. И увидела кое-что весьма неожиданное: к дому напротив поворачивал грузовик.
– Ого. – Не выпуская из рук тарелку, она выскочила в гостиную, замерла у окна и уставилась на дом, отделенный от них дорогой и тремя акрами принадлежавшей им земли. В этом доме уже сто лет никто не жил.
Она услышала за спиной шаги матери – та звонко прошлепала по кухонному линолеуму с кирпичным узором, потом мягко прошелестела по мшисто-зеленому ковролину гостиной.
– Кто-то въезжает в дом напротив, – объяснила Кейт.
– Правда?
Нет, неправда, я вру.
– Вот будет здорово, если там поселится семья с девочкой твоего возраста. Подружитесь с ней.
Кейт еле сдержалась, чтобы не огрызнуться. Только мамы считают, что в средней школе вот так в два счета заводят друзей.
– Ага, запросто.
Она резко повернулась и вместе с тарелкой вышла в коридор, где и прикончила свой завтрак на глазах у Иисуса, глядевшего на нее со стены.
Мама, разумеется, притащилась за ней следом. Встала у гобелена с изображением «Тайной вечери» и молчит.
– Чего? – рявкнула Кейт, когда ее терпение лопнуло.
Мама едва слышно вздохнула.
– Почему мы теперь вечно ругаемся?
– Ты первая начинаешь.
– И каким же образом? Говорю «привет, как дела»? Да уж, вот ведь мегера.
– Не я это сказала.
– Знаешь, это не моя вина вообще-то.
– Что не твоя вина?
– Что у тебя нет друзей. Если бы ты…
Кейт молча развернулась и зашагала прочь. Честное слово, еще одна речь в духе «ах, если бы ты чуточку постаралась», и ее стошнит.
Мама в кои-то веки не последовала за ней. Она вернулась на кухню, крикнула: