Улей 3 - стр. 68

– Что ты хочешь?

– Всего лишь составить тебе компанию в этом интереснейшем путешествии.

10. Глава 9

Глава 9

Диана

– На улицу без сопровождения не суйся. Могут быть проблемы.

– Какие? – Оторвавшись от заснеженного пейзажа за окном, резко разворачиваюсь к генералу.

Он стоит в дверном проеме просторной гостиной. Огромный, как скала, и, как обычно, в полном обмундировании. У них же несезон, чего тогда вырядился?

– Женщин на острове нет и не будет до весны. Лучше не провоцировать, – снисходит он до развернутого ответа. Я раздраженно фыркаю, плотнее кутаясь в теплый халат, наброшенный поверх больничной рубашки. Взглянув на ступни в меховых уродливых носках, издаю красноречивый смешок. В таком виде на меня даже оголодавшие солдафоны не польстятся. Наверное… Но он прав. Провоцировать не стоит. Эйнар вон польстился, когда я сама от своего отражения в зеркале шарахалась.

– Ладно, осваивайся. Обед через час, вечером зайду.

– Зачем? – Настороженно кошусь в сторону неподвижного вояки.

– Проверить, как освоилась. – Взглянув на меня как на несмышленую идиотку, он с чувством выполненного долга ретируется с моей территории.

Я выдыхаю, как только за ним закрывается дверь. Нервирует меня этот генерал Одинцов. Пугает до трясучки. Правда, слово свое сдержал и поселил меня отдельно от Эйнара, выделил целый коттедж со всеми удобствами и приличной мебелью. И я была бы ему благодарна, если бы до этого не провела двадцать бесконечно долгих дней в изолированном больничном боксе.

Лечили, надо признать, на совесть, неплохо кормили, обеспечивали чистым (слава богу, женским) бельем и в отличие от методов, используемых в островном «Улье», держали в сознании.

Однако за это время я чуть не свихнулась. Кроме игнорирующего любые вопросы врача и такого же молчуна-медбрата, ко мне никого не пускали. Хотя, возможно, никто и не рвался.

Дверь в палату запирали, на окнах глухие ставни. Видимо, то, что находилось снаружи, – тайна за семью печатями. Не сказать, что мне было шибко интересно. Первые дни я вообще мало что понимала – так сильно выкручивало и лихорадило. Более‑менее оклемалась где‑то через десять суток.

Физически я восстанавливалась, но морально было так хреново, что хоть волком вой от одиночества и неопределенности. В голове круглосуточно плодились вопросы и роились смутные подозрения, развеять которые никто не спешил.

Черт, я была согласна даже с Эйнаром поболтать, хотя поначалу меня мучило другое желание – убить лживого ублюдка. Потом подумала, благо времени на это у меня был вагон, и решила, что повременю с расправой. Пусть сначала объяснится.