Улей 3 - стр. 43
Отпрянув, оглядываю его с головы до ног. На нем ни царапины. Так не бывает. Может, я сплю и вижу очередной кошмар? Но нет, во сне не бывает так больно и холодно. Страшно – да, но ощущения, они реальные и самые что ни на есть настоящие.
– Где тигр? – повторяю я, едва шевеля замерзшими губами.
– Пристрелил, – коротко отвечает он. У меня темнеет в глазах и кружится голова. Хмурое лицо парня двоится, расплывается.
– Из чего?
– Из пушки, Ди, не из пальца же, – нервно огрызается Эй, задирая свитер и показывая торчащий за поясом джинсов пистолет.
– Что? – с шипением вырывается у меня. Других слов нет. Я просто в ауте. У него было оружие всё это время, и он молчал? Какого хера?
– Не сейчас, детка. Надо валить. В доме больше оставаться нельзя, – нетерпеливым тоном бросает Эй и, сдвинув меня с пути, подходит к двери сарая.
Опешив, я открываю рот, глядя, как, достав из заднего кармана ключ, он без особых усилий открывает чертов замок и снимает его с петель. Мой мозг погружается в глубокий ступор, отказываясь анализировать происходящее.
– Стой на месте, я быстро, – глухо распоряжается Эйнар и, распахнув дверь, скрывается внутри.
Обхватив плечи руками, я трясусь от холода и покачиваюсь на ветру, стремительно превращаясь в сосульку. Волосы и ресницы покрываются инеем, невольно напоминая мне про злополучный стрим и жуткий трон с фиксаторами. Ледяные иглы вонзаются в кожу точно так же, как тогда. Кровь стынет в венах, тело непроизвольно содрогается, горло сковывает смертельным ужасом. Я помню всё, словно это было вчера. Несчастные девушки в клетках, контейнеры с мерзкими гадами, вызывающий дрожь и отвращение голос Кроноса, «смертельный поцелуй», Эйнар, трахающий меня на глазах возбужденной толпы богатых извращенцев.
Какой отец сделает подобное со своей дочерью? За что он так меня ненавидит? За то, что осталась жива?
Эй отсутствует недолго, но мне кажется, что проходит целая вечность. Услышав шум заведенного мотора, я уже не удивляюсь. После припрятанного пистолета и ключа от сарая можно ожидать всё что угодно.
В этой игре нет никаких правил. Все лгут и носят маски. Верить нельзя никому. Только себе. И сражаться исключительно за себя.
Эйнар выезжает из сарая на массивном квадроцикле. На руле перед защитным стеклом грудой свалена какая‑то одежда. Не глуша двигатель, Эй резво спрыгивает на землю. Окончательно окоченев, я смотрю сквозь него, пока он надевает на меня толстый длинный пуховик с глубоким капюшоном с меховой опушкой и застежками под подбородком, натягивает на мои руки варежки, заворачивает до самых глаз в широкий шарф из собачьей шерсти, который колется и воняет бензином. Затем одевается сам, быстро, уверенно, без суеты.