Укротитель миров. Книга 2. Магия и кровь - стр. 8

Хозяйку искать.

Не нашла и прибилась к дворовой своре. На своё счастье оказалась сучкой – потому и не разорвали.

Болонка с визгом отлетает в сторону, катится по земле и сворачивается кудлатым клубком.

И матрица у неё слабая, на один глоток.

Тощий Лёва бросается бежать.

Он убегает вдоль улицы, нелепо взмахивая руками. За ним бегут сразу две твари. Они быстро настигают Лёву.

Гвардеец рядом со мной вскидывает автомат, но медлит, опасаясь зацепить Лёву.

Рычащая овчарка прыгает на гвардейца сбоку, но я успеваю первым. Хватаю её поперёк туловища, чувствую, как пульсирует, разрываясь, её матрица.

Тварь извивается и хватает меня зубами за руку. Толстые лапы бессмысленно молотят воздух.

Резкая боль в руке, и меня накрывает.

Мягкий щелчок.

Мир становится красно-серым. Серое – это ночная темнота, а красное – моя бешеная злость.

В нос бьют запахи крови, псины и пороха.

Я швыряю овчарку на землю. Падаю сверху, ударом локтя ломая собачью шею. Мельком замечаю свою руку – когтистую лапу, покрытую густой шерстью.

Гвардеец разворачивается ко мне, медленно вскидывает автомат. Медленно – потому что для меня время ускоряется неимоверно.

Я вижу испуг в глазах гвардейца. Его рот перекошен, из груди рвётся бессмысленный крик.

Вскакиваю, выбиваю автомат из его рук и бросаюсь вслед за Лёвой.

Тварь как раз настигает его. Вспрыгивает на спину, и Лёва падает лицом вниз. Шляпа слетает с его головы и катится по земле.

Мне всё равно, что будет с Лёвой. Мне нужна тварь, нужна её магическая энергия. Моя матрица голодна и гудит так, что меня чуть не разрывает на части.

В несколько прыжков догоняю Лёву.

Тварь уже на нём, она рвёт Левину шею. Но зубы вязнут в плотной ткани пиджака.

Хватаю тварь за глотку и падаю набок, отдирая её от Лёвы. Прикрываюсь его телом от гвардейцев. Сжимаю ледяные пальцы, чувствуя, как в них толчками вливается сила.

Тварь бьётся в конвульсиях и замирает.

Я хватаю воздух широко раскрытым ртом, жадно глотаю ночной холод.

Багровый туман в глазах постепенно тает.

Струна в груди гудит сыто и довольно.

Выстрелов больше не слышно, крики тоже стихли. Только тихие жуткие стоны, от которых пробирает до дрожи.

Я медленно разжимаю пальцы и смотрю на свою руку. Обычная рука, человеческая. Ладонь в крови, к ней прилипла чёрная собачья шерсть.

Сажусь и натыкаюсь на взгляд Лёвы.

Жив, надо же!

И даже сознание не потерял.

Его правая щека разодрана когтями, рукава модного пиджака превратились в лохмотья, руки покрыты кровоточащими укусами.

Сегодня у доктора Лунина будет много работы. Сперва штопать раненых, потом стирать магические матрицы, пока они не проросли в тело.