Украду твоё счастье - стр. 5
– Моя мама не женщина! Она Витаминка!
О, Господи… Хватаю малыша и несусь вперед, уже не разбирая дороги, чувствуя, как слезы потоком льются по щекам, попадая за шиворот.
– Стойте! Остановитесь! Стойте!
Жесткая рука оказывается на моем плече, Егор разворачивает меня к себе, нагло срывая с глаз очки.
– Виталина?
Он изумленно смотрит на меня, словно не веря глазам.
– Ты!
Потом переводит взгляд на Матвея. Разглядывает его. Егор в шоке, я вижу, как у него почти буквально падает челюсть. Синие глаза становятся почти черными, когда он переводит взгляд на меня:
– Ты ничего не хочешь мне сказать, Витаминка?
Трясусь от страха как заяц. Как кролик перед удавом. Я ничего не хочу сказать! Если бы хотела, сказала бы все тогда, пять лет назад! Когда узнала сначала о своей беременности, а потом…
Рука Егора все крепче сдавливает мое плечо. Взгляд прожигает.
– Отпустите мою маму! – Матвей смотрит на руку чужого для него мужчины на моем плече, он напряжен и сам вот-вот заплачет.
А я просто в шоке.
– Не пугай ребенка!
Он отпускает меня, убирает руку словно ошпарился.
– Папа, папочка! – дочь Егора бежит к нам. Я вижу, как в ее глазенках закипают слезы. Она обнимает отца за ноги. – Папочка, я боюсь, куда ты убежал?
Он ведь на самом деле побежал за мной позабыв о дочке! И мы оба понимаем это. Одним движением Егор поднимает малышку на руки, обнимает, прижимая к себе. Я чувствую укол в сердце. Ревность.
– Прости, маленькая, мне просто очень нужно было задержать тетю, которая плакала.
Мы стоим друг напротив друга. Егор держит дочь, я сына. Наверное, со стороны нас можно принять за семью. Дети так похожи на отца.
– Она не плакала! – Матвей не унимается. А я начинаю дрожать так, что зубы стучат. И снова чувствую обжигающие слезы на щеках.
Мне страшно. До ужаса боюсь того, что может сделать Егор. А он может. Это я знаю.
Он может отобрать у меня ребенка. Но он ведь не будет делать это прямо здесь? В парке? Пусть и немноголюдном, но все-таки!
Его взгляд говорит о том, что он охотно прибил бы меня. Но не на глазах своих детей, верно?
– Ты уверен, что она не плакала, парень? Мне кажется, твоей маме грустно, наверное, она замерзла и хочет горячий шоколад, так? Девочки любят горячий шоколад!
– Я люблю! – маленькая Ярослава крепче обнимает его за шею.
А я… я думаю о том, что мой малыш никогда не обнимал своего отца за шею! Просто потому, что его отец оказался двуличным предателем!
– А я не люблю шоколад. У меня аллер-рргия! – гордо сообщает Матвей, выговаривая сложное слово.
И его признание – как приговор. Еще одна улика против меня. Потому что аллергия на шоколад была у его отца, да, наверное, и есть.