Украденное сердце - стр. 52
– Монт-Роял – прекрасный залог, и я с радостью стану держателем этих бумаг.
Мадлен рассказала об идее создания лесопильни, но Докинз не проявил особого воодушевления.
– Мы не можем ссужать большие суммы под подобные прожекты, – сказал он. – Разве что правление найдет тысячу-другую на постройку сарая, закупку нескольких пилорам и годовое жалованье для бригады ниггеров. Если вы, конечно, найдете этих ниггеров.
– Но я думала об установке парового двигателя…
– Об этом не может быть и речи, если вы собираетесь приобрести его в долг. Слишком многие сейчас озабочены восстановлением и просят о помощи. Это израненная земля, Мадлен. Вы только посмотрите вокруг.
– Да, я посмотрела. Что ж, Леверетт, вы очень добры, что помогаете с закладными.
– Вот только не считайте это благотворительностью. Плантация одна из лучших в округе и ценится очень высоко. Ее владелец, брат вашего мужа, уважаемый в обществе человек. А вы прекрасно справляетесь с управлением плантацией как весьма ответственная гражданка.
Он имеет в виду, с грустью подумала Мадлен, что я не создаю проблем.
…Так что мы не преуспели так быстро, как я надеялась.
Потом я отправилась в Бюро по делам освобожденных на Митинг-стрит. Там меня встретил какой-то сварливый коротышка с резким акцентом уроженца Новой Англии, назвав себя бревет-полковником Орфой К. Манро. Его официальное звание, такое же величественное, как «халиф» или «паша», звучало так: «второй помощник временного командующего Чарльстонским военным округом».
Я изложила свою просьбу. Он сказал, что бюро почти наверняка сможет найти учителя и, когда это случится, меня известят. Я ушла с ощущением, что совершаю какое-то преступление.
Потом я отпустила Энди и пошла пешком на Традд-стрит, чтобы навестить Юдифь до встречи с Купером. Там я с удивлением узнала от нее, что Купер дома, пришел еще в полдень, на обед.
– Я не стал возвращаться в контору, решил поработать здесь, – сказал Купер.
У его ног на сухой бурой траве в огражденном стеной садике лежали карандашные наброски причала для «Каролинской морской компании». Из дома доносилась робкая версия главной темы Двадцать первого концерта Моцарта, которую кто-то исполнял, часто не попадая в ноты.
Купер повернулся к жене:
– Можно нам чая или чего-нибудь похожего? – (Юдифь улыбнулась и ушла.) – Ну, Мадлен, что стало причиной столь неожиданного и приятного визита?
Она села на заржавевшую кованую скамью с облезшей черной краской.
– Хочу открыть в Монт-Роял школу.
Купер, наклонившийся, чтобы собрать листы с набросками, резко вскинул голову и с недоумением уставился на нее. Его темные волосы упали на бледный лоб. Ввалившиеся глаза смотрели настороженно.