Украденное детство - стр. 17
– Хозяюшка, не против, я тоже тут побуду немного?
– Так вы всегда желанный гость, Михаил Терентьевич. Садись за стол да гостей зови.
Пожилой человек, кряхтя, побрел в соседнюю комнату, но, открыв дверь, только хмыкнул, взглянув на спящих людей.
– Спят, родимые, спят, солдатушки.
– Так разбуди их, остынет же все.
– Сейчас попробую… товарищ старший лейтенант! Товарищ Скворцов!
– Что? Что случилось?– схватившись за винтовку, пробормотал старлей в полусне. – Немцы атакуют?
– Да нет, тьфу на вас. Какие немцы тут? Кушать зови своих бойцов. Еда готова. Подкрепиться бы вам не мешало.
Потянувшись, старший лейтенант окончательно проснулся.
– Спасибо, отец. Мы сейчас.
Через десять минут гости и хозяйка сидели за большим столом. Дети Валентины, лежа на печи, с любопытством разглядывали нежданных гостей.
– Спасибо, хозяюшка, – отодвигая пустую тарелку, проговорил пожилой сержант. – На минуту мелькнула мысль, что дома. Благодарствую, дочка.
– Ох, супец, красавица, всем супцам – супец. Спасибо!
– Ой, да ладно меня благодарить, – засмущалась Валя. – Суп как суп. Жалко, что кроме картошки и свеклы больше и попотчевать нечем.
– Мы и этому рады, – отвечали бойцы и, испросив разрешения, удалились спать.
– Какие новости, сынок? – начал расспросы дед Михаил, рассудив, что при подчиненных старлей не станет рассказывать всей правды, дабы не подрывать боевой дух солдат. – Когда закончится война?
Закурив с разрешения хозяйки, боец надолго замолчал.
– Что вам ответить? – наконец отозвался он. – Когда закончится? Эх, отец, отец. А она только началась. Недооценили мы врага, ох, как недооценили. На их стороне мощь, сила. Недаром же они завоевали почти всю Европу. Но на нашей – упорство и мужество. Мы защищаем нашу землю, нашу Родину, наших матерей, жен и детей. Поговаривают, что Брестская крепость до сих пор держится. Герои! Настоящие герои! Да-а… Это будет самая кровопролитная война за всю историю страны, попомните мое слово.
Терентьевич крякнул от неожиданности. Валентина, побледнев, села на лавку.
– Значит… немцы скоро придут… сюда? – еле слышно произнесла молодая женщина и затаила дыхание.
Товарищ Скворцов задумчиво поглядел на нее.
– Не знаю… С другой стороны, после того как фашисты легко захватили Минск, все может быть.
– Минск? – ахнули Терентьич и Валя. – Как? Когда?
– Город пал два дня назад. Страшно было смотреть на развалины, на опрокинутые трамвайные вагоны, превратившиеся в братскую могилу для многих людей, на горящие руины домов, где в подвалах прятались жители. Эти сволочи бомбили город фугасными и зажигательными бомбами. Если б вы знали, сколько мы видели задохнувшихся от угарного газа людей! А сколько обгорелых тел лежало на разбитых мостовых? Моя рота оказалась в самом пекле. Наша бригада находилась на лагерных сборах, когда началась война. Уже через пару дней мы оказались в Минске, да и с западной границы подтянулись оставшиеся войска. На первых порах все развивалось не так уж и плохо; правда, с самого начала было ясно – силы не равны. Нам удалось сбить не то пять, не то шесть самолетов, но потом… Мы получили приказ отходить в Борисов. Но на рассвете по Брестскому шоссе и со стороны Болотной станции в город вошли танки, которые замкнули внешнее кольцо. Мы бились за каждую улицу, за каждый дом; сколько храбрых ребят полегло в том сражении. Эх… Как нам удалось вырваться из котла, я не знаю до сих пор. Видимо, кто-то из родных сильно молится за нас.