Украденная память - стр. 1
Одиночество нельзя заполнить воспоминаниями, они только усугубляют его.
Гюстав Флобер
Пролог
– Я так тебе благодарна, – пробормотала молодая светловолосая женщина, и слезы выступили у нее на глазах. – Нет, правда. Ты очень мне помогла. Ты даже не представляешь, насколько… Буквально вытащила меня из болота…
– Брось, – улыбнулась в ответ ее собеседница, – ты сама все сделала, я просто подсказала тебе нужное направление. – Она налила мартини в широкий бокал, напоминающий по форме перевернутый зонт, наколола оливку на деревянную зубочистку, опустила в коктейль и протянула его блондинке. – На, выпей. Это поможет тебе расслабиться. Располагайся и чувствуй себя, как дома. А мне надо сделать важный звонок, я скоро вернусь.
С этими словами хозяйка вышла. Гостья огляделась. Огромная полукруглая гостиная была оформлена в североафриканском стиле. Преобладали теплые, солнечные тона. Четыре симметрично расположенные колонны поддерживали сводчатый потолок. Центральное место занимал низкий кожаный диван, заваленный раскрашенными вручную парусиновыми подушками. Сам диван и два кресла по его бокам окружали приземистый деревянный стол на тяжелых ножках. На нем громоздились массивные медные плошки, бронзовые божки и идолы, диковинные фигурки зверей, вырезанные из камня, стопка альбомов с семейными фотографиями. На плиточном полу развалился цветастый марокканский ковер. Слева царствовал выложенный необработанным известняком камин, в его пасти весело плескался огонь. Справа стоял древний сундук, выполненный из тисненой кожи и украшенный кованым навесным замком. С обеих его сторон застыли угрюмые, высотой в человеческий рост деревянные изваяния с железными копьями в руках – охранники. С неровных выбеленных стен пялилась пустыми глазницами коллекция погребальных масок. По периметру зала были расставлены старинные глиняные кувшины на чугунных подставках. Раньше в таких хранили вино и оливковое масло.
«Красиво», – подумала женщина и отхлебнула мартини. Задумчиво размешала оливкой коктейль, сунула ее в рот, разжевала. Внезапно у нее закружилась голова, перед глазами замелькал хоровод из черных точек. Женщина залпом допила вино и протянула руку, чтобы поставить бокал на стол. Но пальцы почему-то перестали слушаться, сами собой разжались, бокал с громким звоном ударился об пол и разлетелся на мельчайшие кусочки.
«Что это со мной?» – испугалась женщина и попыталась встать. Ничего не получилось. Странно, тело было словно чужое. Тяжелое и неудобное. Ей стало по-настоящему страшно.
– Помогите! – закричала она что было силы. Но вместо ожидаемого крика раздался лишь тихий, еле различимый шепот. В глаза будто какой-то шутник вставил шторки и принялся их потихоньку задергивать. Остатками ускользающего зрения она заметила, как африканские маски оскалились в зловещих ухмылках.
Неожиданно в сохранившемся узком просвете возникли две фигуры. Хозяйка дома и… И… Неужели?
– Рыба, которая не хочет быть такой, как все рыбы, выбрасывается на берег и там погибает, – насмешливо произнес знакомый голос.
– Ты??? – безмолвно прошептала женщина и потеряла сознание.
Глава 1
– Катенька, деточка, иди скорее, твоя очередь. – В дверях гримерного цеха, тяжело переваливаясь с ноги на ногу, появилась Мабель Павловна Ржевская.
Катя Королева с трудом разогнула затекшую спину и послушно отложила в сторону белокурый парик. Мабель Павловна, отдуваясь, плюхнулась в колченогое кресло.
– Только ты, Катюша, ничего лишнего не говори. Помни, болтун – находка для шпиона, – произнесла Мабель шепотом, обмахиваясь газетой.
Катя молча кивнула. Могла бы и не предупреждать – Катя не слишком-то разговорчива. Она двинулась по бесконечному коридору, нашпигованному дверями, как батон брауншвейгской колбасы жиром. У двери под номером 206 остановилась. Фамилию Дроздовская еще не успели убрать с таблички, прикрученной под металлическими цифрами, и в полутьме коридора выпуклые буквы отливали зловещим, призрачным светом. Катя провела по ним указательным пальцем.