Украденная память - стр. 13

Монеты. Их было много. И больше половины – золотые. Кроме них – серебро и совсем немного меди. Да я богат!

– Видите, милорд? – сказал Роберт. – Всё на месте.

Я копался в монетах, пропуская их сквозь пальцы, и тут заметил кое-что необычное. Взяв один золотой, я осмотрел его.

На одной стороне – замысловатая чеканка из четырёх корон, четырёх лилий и восьми букв L, расположенных в форме креста. Надпись по кругу гласила: CHRS REGN VINC IMP, что означало Christus regnat vincit imperat – «Христос царствует, побеждает и повелевает».

С другой стороны был изображён красивый молодой король с длинными вьющимися волосами и лавровым венком на голове. Здесь также имелась надпись: LVD XIIII D G FR ET NAV REX 1653. Это значило: Ludovicus XIIII Dei gratia Franciae et Navarrae rex – «Людовик XIV, милостью Божьей король Франции и Наварры».

– Это французская монета, – сказал я и порылся в кошеле. – Большинство из них.

Роберт с любопытством оглядел их.

– Может, ваш корабль плыл оттуда? Вы возвращались в Англию и попали в шторм.

Может, так, а может, наоборот. Я сразу же опознал монеты – золотые луидоры, серебряные экю, медные су. Вдобавок я без труда понимал латынь, а значит, у меня было какое-никакое образование. Но что, если…

Я попытался подумать на французском. Et tout de suite, je me suis rendu compte que je parler couramment[1].

У меня перехватило дыхание. Может, я француз? Я не чувствовал себя французом. Но, с другой стороны, я понятия не имел, как должен чувствовать француз. И, если честно, вообще ничего не чувствовал. Только… пустоту.

Я попробовал мысленно поговорить на разных языках – и с удивлением обнаружил, что знаю их несколько: испанский, немецкий, итальянский, классические варианты латыни, греческого и иврита, а также некоторое количество слов на других языках.

Роберт утверждал, что во время приступов я говорил на странных языках. Так, может, мой бред вызван не злым духом и я – это только я? Хотелось бы верить. Но очевидно, что не знание языков вызвало судороги. И мне по-прежнему было неведомо, кто я на самом деле.

Так или иначе, увидев кошель, я проникся к Роберту чувством благодарности. Я держал в руках целое состояние. Фермер и его семья не просто ухаживали за мной; они отказались от огромной суммы денег – которой хватило бы им и их детям до старости. А ведь, судя по их простому жилищу, они были не слишком богаты.

– Спасибо, – сказал я.

Роберт довольно улыбнулся.

– Ещё у вас был… Мэри, где тот… э… ремень?

Я кивнул на стул, где Уиз разложил мою одежду:

– Он здесь.

– Нет, у вас был ещё один. Мэри?