Украденная беременность - стр. 7
В двадцать пять Фаина забеспокоилась и пошла обследоваться. В поликлинике по месту жительства отклонений у девушки не обнаружили, заверили, что она полностью здорова.
«Не с тем мужиком, видать, живешь, – брякнула как-то акушерка, пока доктора-гинеколога не было в кабинете. – Они сейчас, говорят, каждый третий бесплодные».
Впрочем, врач, которая обследовала Фаину, тоже порекомендовала девушке поговорить с мужем, объяснить ему необходимость сдачи анализов. Этот разговор и стал началом конца довольно ровной и какой-то бесцветной семейной жизни, в которую превратилась за пять лет «любовь всей жизни».
Муж Фаины, Вячеслав Филимонов, категорически отказался обращаться к медикам.
– Тебе дети нужны – ты и ходи по врачам, – заявил он. – А у меня все нормально! И вообще, я еще не готов стать отцом. Не понимаю, куда ты торопишься?
– Но, Славыч, – пыталась уговорить его Фая, – мы ведь с тобой договаривались, что, когда мне исполнится двадцать пять, мы подумаем о ребеночке...
– Вот именно, Фая: подумаем, а не бросимся его делать, очертя голову!
– Ты что, не хочешь детей? – не выдержала и задала «вопрос в лоб» девушка.
– Сейчас – нет. Может, лет через десять, – так же прямо ответил когда-то самый близкий человек.
– В тридцать пять рожать первенца поздновато, – попыталась воззвать к совести мужа Фая. – Осложнения разные чаще возникают.
– А ты меньше читай и думай об этом, – отрубил Вячеслав. – В наше время и в сорок родить не проблема. Хоть первого, хоть десятого.
– Значит, тебе плевать на мою мечту?! – возмутилась Фаина.
– А тебе на мои мечты не наплевать? – тут же разъярился супруг. – Сколько раз предлагал: давай переберемся в Москву! Давай поищем там жилье и работу. А ты что? Сидишь в этом захолустье, а жизнь мимо проходит! В общем, милая, давай так: или мы переезжаем, или разводимся. А о детях раньше тридцати со мной даже не заговаривай!
– Значит, разводимся, – решила Фаина.
Ждать еще пять лет, зная, что, возможно, ей потребуется лечение, она была не готова.
Расставание с мужем девушка пережила на удивление спокойно. Как-то обошлось без отчаяния, депрессий и прочих скачков настроения, присущих брошенным женам. Возможно, потому что брошенной она себя не чувствовала. Скорее, возникло ощущение, что это она сбросила с плеч нелегкую ношу, которая давила, угнетала и мешала свободно дышать.
«И что я так рвалась замуж? – спрашивала себя Фая. – Прав был папа: встречаться, вместе отдыхать и ездить по миру можно и без росписи в ЗАГСе. Да и для того чтобы ребенка родить и воспитывать, муж не особо нужен. Зато теперь смогу это сделать тогда, когда сама решу. Вот только надо дообследоваться».