Украденная беременность - стр. 1
1. 1. Федор
Все события в книге являются вымышленными, все совпадения – случайными
Не проходи мимо плачущего:
возможно, твоей улыбки хватит,
чтобы осушить его слезы
28 декабря 1995 года. Аэропорт города N
Очередь у стойки регистрации была небольшой. Популярным чартерным рейсом в этот день летело всего два с половиной десятка пассажиров. В хвосте очереди стояла супружеская пара – не сказать, что совсем молодая, но и не старая. И мужу, и жене было около тридцати пяти. Возле них приплясывал, вертелся, как щенок, хватал родителей за руки мальчишка лет двенадцати:
– Мам, пап, ну давайте вы не полетите? – упрашивал он. – Ну новый год же через три дня!
– Сын! Ведь сказали тебе: к новому году мы вернемся, – спокойствию главы семейства мог бы позавидовать бронзовый Будда или каменный идол с острова Пасхи.
– Ба, ну скажи ты им, – взывал малец к моложавой даме весьма строгого вида, хватаясь за лыжное снаряжение, которое его отец планировал сдать в багаж.
– Говорила! Сто раз говорила! Да разве ж твоя мать станет меня слушать? – пожилая леди окинула печальным взглядом стройную фигуру своей дочери. – Яночка, действительно, еще ведь не поздно передумать и сдать билеты…
– Мамуля, вот только ты не начинай! – женщина поправила лихо сидящую на ее волосах меховую шапку-ушанку. – Мы с Андреем эту поездку еще год назад задумали, запланировали. Правда, Андре?
Андре, он же глава семейства, молча кивнул и пожал плечами, словно соглашаясь и заодно спрашивая: разве с Яной поспоришь?
– Папа-а-а… а давайте вы в свой Ливиньо после нового года полетите? У вас же отпуск до середины января, ты сам говорил!
– Федор, прекрати ныть, ты же не девчонка! – нахмурил брови мужчина. – На январь у нас другие планы. И ты, между прочим, в них включен. Сам же говорил, что мечтаешь побывать на родине деда мороза. Или передумал?
– Нет… – мальчик потупился. О поездке в Великий Устюг он мечтал года три, но только сейчас родителям удалось освободить первую половину января, чтобы провести ее с сыном.
– А раз не передумал, значит, слушайся бабушку, пока мы будем в Италии, веди себя хорошо, а мы привезем тебе… кстати, что тебе привезти?
Очередь двигалась быстро, и вскоре родители, уже освободившиеся от пары спортивных сумок и двух пар лыж, махали Федору и стоящей рядом с ним бабушке, Агнии Витольдовне, давая знать, что все в порядке и им пора ехать домой.
– Ба, мы ведь дождемся, когда они улетят? – неохотно отворачиваясь от дверей, за которыми скрылись родители, вопросительно глянул на бабушку Федор.
– Дождемся, что ж с тобой поделаешь, – вздохнула Агния Витольдовна. – Пошли, поднимемся на второй этаж.
Мальчишка тут же заспешил к одной из трех лестниц. Он явно бывал в аэропорту раньше и знал, куда идти.
– Так. Я сейчас найду, который из самолетов – наш, – прижавшись носом к стеклу, заявил Федор и принялся разглядывать флаги, изображенные на покатых серебристых боках нескольких пассажирских Боингов. – Не подсказывай мне!
– Не буду, – Агния Витольдовна устало опустилась в кресло.
Ждать вылета предстояло около часа, а она, даром что на пенсии, прочла с утра лекцию, провела семинарское занятие и приняла зачет у двух групп студентов музыкальной консерватории, в которой преподавала уже около трех десятков лет.
К счастью, подросший внук не нуждался в том, чтобы она его усиленно развлекала или опекала: отыскав самолет, на борту которого красовался красно-бело-зеленый флаг Италии, мальчишка уселся рядом с бабушкой, достал из рюкзачка электронную игрушку. Правда, чуть не каждые три-пять минут он отрывал взгляд от экрана, чтобы посмотреть на большие настенные часы: не хотел пропустить момент, когда лайнер, на котором предстоит лететь его родителям, отправится на взлетную дорожку.
Позже Агния Витольдовна не единожды корила себя за то, что не увезла внука, не уговорила его отправиться на каток, по магазинам, к друзьям – куда угодно, лишь бы он не видел того кошмара, который навсегда изменил его жизнь.
Спустя пятьдесят минут Федор стоял у окна, провожая взглядом самолет, уносивший его родителей, и вздыхал, как вздыхал каждый раз, когда его непоседливые родители отправлялись то в командировку, то на научный симпозиум, то на выставку или конференцию. Казалось бы, ему давно пора было привыкнуть к этим частым разлукам, но привыкнуть отчего-то никак не получалось. Каждый раз тоскливое чувство холодным комочком шевелилось где-то в груди, мешая дышать. Мешало и в этот день.