Укол гордости - стр. 8
У Вари были некоторые доводы против столь категоричных утверждений, но она предпочла держать их при себе. Получив от начальника напоследок несправедливое и обидное обещание лишить ее квартальной премии, она молча пошла в лабораторию.
Лаборатория фотосинтеза находилась на третьем этаже. Стоило распахнуть дверь, и перед глазами сразу возникало царство растений; всю противоположную стену занимал фитотрон – длинный стеклянный шкаф, где под люминесцентными лампами буйно росли, цвели и даже плодоносили разнообразные растения. У другой стены, в аквариумах, так же буйно зеленели водоросли. Здесь гудели центрифуги, щелкали реле термостатов, а на столах стояли строгие микроскопы и хрустально мерцали колбы и пробирки. Варе страшно нравилось здесь работать.
Сейчас, по случаю летних отпусков, в лаборатории находилось всего двое сотрудников – Варин коллега и приятель Борька Плохинский по прозвищу Плохиш и дипломница Светочка. Светочка возилась у аквариума, а Плохиш, рыжий, конопатый и обаятельный, стоял у Вариного стола и нагло листал ее рабочую тетрадь.
– Хи, Варвара! – весело сказал он. – Поздновато ты сегодня. Милый Дедуля тут икру метал, грозился устроить тебе показательное аутодафе.
– Уже устроил, – буркнула Варя, подходя к столу. Это «хи» подействовало на нее как красная тряпка на быка, но она постаралась сдержаться, только вытащила из Борькиных лап свою тетрадь и бросила ее на стол.
– Чего ты? – удивился Борька. Снова сцапал ее тетрадь и раскрыл на последней странице. – Старший товарищ тебе помочь решил, указать на ошибки. Думаешь, почему у тебя вчера эксперимент не пошел? Ты вот тут с разведением маху дала, выскочила за пределы чувствительности.
Варя, стиснув зубы, снова сдержалась и даже попыталась пошутить.
– Ну дала и дала, – хмуро сказала она. – Мах таки тоже человек.
Фразочка про Маха была любимой шуткой Софьи Львовны, старинной бабушкиной приятельницы. Но вот удивительно: из уст Софьи Львовны она звучала задорно и всегда вызывала смех, а у Вари получилась почему-то пошловатой, и она почувствовала досаду. Видимо, каждую шутку надо еще уметь исполнить.
Борька противно сузил глаза.
– Ну хоть кому-то! – ехидно ухмыльнулся он и подмигнул куда-то мимо Вари. Тотчас же у Вари за спиной весело и ехидно хихикнула Светочка.
И тут Варя сорвалась. Со зверским выражением лица она выхватила у Борьки свою тетрадь и шваркнула ее на стол, опрокинув пузырек с метиленовой синькой. А потом срывающимся голосом заорала, чтобы он никогда, «слышишь, Плохиш, никогда!» не смел рыться в ее записях, что это хамство, что пусть лучше занимается своими делами и своими разведениями, и что это его доклад, а не ее разнесли в пух и прах на последней институтской конференции…