Уинстон Черчилль. Темные времена - стр. 23

Возможно, все дело было в разных подходах? «В то время как я люблю влиять на людей и заставлять их делать то, что желаю я, Болдуину, наоборот, нравится делать то, чего хотят другие», – размышлял Черчилль^>94. Если и так, то это лишний раз доказывает несовершенство политических институтов, когда стратегические решения, определяющие будущее страны, зависят не от объективного анализа и взвешенных рассуждений, а являются заложниками ограничений, слабостей и упущений отдельных личностей, оказавшихся в конкретный момент у штурвала государственного корабля.

Оставим на время общие проблемы британской обороноспособности и постараемся рассмотреть, какие конкретные шаги для стабилизации внешнеполитической ситуации предлагал Уинстон Черчилль в середине 1930-х годов.

Двенадцатого июня 1936 года Evening Standard вышла с его статьей «Как остановить войну?». Статья начиналась высказыванием о том, что вопрос, вынесенный в заголовок, является «самым главным вопросом, который должен занимать умы человечества». «По сравнению с ним все другие человеческие интересы второстепенны, а другие темы – незначительны». Посыл настолько очевидный, что может сойти за трюизм. Но Черчилль специально выбрал эту линию. Дальше читателей ждет крутой поворот и встреча с парадоксом: в то время как «почти все желают предотвратить войну или избежать ее», она «тем не менее безжалостно приближается». Черчилль называет мир «редким зрелищем» и обращается к своему излюбленному приему – оценке современного положения дел из будущего. «Наверняка это станет величайшей загадкой для грядущих поколений, которые наткнутся на нее среди документов и, возможно, руин нашей эпохи», – заявляет он. Историков будущего будет мучить вопрос: «Как же такое могло случиться?» И в отличие от большинства подобных вопросов этот, по мнению Черчилля, не останется безответным. «У них не было плана», – скажут потомки.

Прекрасный пример риторического мастерства, когда идея автора не топорно навязывается, а путем искусного представления убедительных фактов, шокирующих вопросов и очевидных ответов ненавязчиво, но четко ставится перед читателем. Дальше – больше. В отличие от своих коллег, которые «продолжали глазеть на приближающуюся опасность и бездумно тараторить, пока она их не поглотила», у Черчилля план был^>95. Он предлагал укрепить Лигу Наций. «В течение некоторого времени вообще оставалось непонятным, существует эта организация на самом деле или нет? – говорит Черчилль в октябре 1935 года. – Многие утратили веру в Лигу Наций». Но сам политик считал, что «Лига Наций жива». «Она продолжает работать! Она борется за свою жизнь! И в то же самое время она борется за жизнь каждого из нас»