Уинстон Черчилль. Личность и власть. 1939–1965 - стр. 8
После начала выборов, не дожидаясь подведения итогов, Черчилль вылетел в Потсдам на вторую в этом году конференцию Большой тройки. На повестке было множество принципиальных вопросов послевоенного устройства Европы, а также достижения победы над Японией. Приходилось вести напряженные, многочасовые переговоры, сочетая одновременно поиск компромисса со стремлением добиться как можно большего для собственной страны. Однако полностью сосредоточиться на решении внешнеполитических и военных вопросов Черчилль не мог. Имевшая место предвыборная неопределенность вносила существенную лепту беспокойства. Близким премьер жаловался, что выборы «парят над ним, словно стервятники неизвестности» и до объявления результатов голосования он «не сможет чувствовать себя полноценным человеком»>18. Ему было неуютно оказаться в заложниках силы общественного мнения, которое он в свое время назвал «ненадежным и изменчивым основанием»>19.
Перед подсчетом голосов Черчилль был вынужден прервать свою миссию, покинув переговоры на высшем уровне. Несмотря на неизбежные в таких случаях сомнения, он верил, что его отъезд в Лондон лишь формальность и через сорок восемь часов он продолжит участие в конференции. Верил в это и его доктор Чарльз Макморан Уилсон, 1-й барон Моран (1882–1977), который даже не стал забирать багаж, рассчитывая на быстрое возвращение в Потсдам.
В 14 часов 45 минут 25 июля 1945 года самолет с Черчиллем приземлился в Нортхолте. Из аэропорта премьер проследовал на Даунинг-стрит. Затем в Букингемский дворец, на аудиенцию к королю, во время которой было доложено о результатах обсуждений в Потсдаме, а также о возможном приезде в Великобританию президента СШАГарри С. Трумэна (1884–1972). Из Букингемского дворца Черчилль вернулся в свою резиденцию. Он плодотворно поработал до четверти двух ночи и отправился спать с «уверенностью, что британский народ хочет, чтобы я продолжил работу».
На следующее утро политик проснулся от «острой, почти физической боли». С «новой силой» в нем «вспыхнуло дремавшее до сих пор подсознательное чувство, что нас победили». Это чувство «охватило все существо». Черчилль «ощутил, что все напряжение великих событий сейчас прекратится» и он упадет. Он «будет лишен власти определять будущее», «исчезнут те знания и опыт», которые были им накоплены, испарится его авторитет, завоеванный в «столь многих странах». Черчилля передернуло от столь «мрачной перспективы»>20.
Это был уже второй кошмар за последние две ночи. Накануне ему приснилось, что он скончался. Он видел свое тело, лежащее под белой простыней на столе в пустой комнате. «Возможно, это конец», – посчитал он тогда