Уинстон Черчилль. Личность и власть. 1939–1965 - стр. 49
В среднем, текст рукописи выдерживал от шести до двенадцати редакций, прежде чем отправлялся издателям. На этом работа не заканчивалась. Сродни Бальзаку, Черчилль любил вносить правки в уже готовый текст, постоянно что-то добавляя, уточняя или переписывая, чем, разумеется, вызывал раздражение у сотрудников типографии и издателей.
Относительно самого творческого процесса написания текста, последний не слишком отличался от практики, которой автор придерживался в 1930-е годы. Все оживало после того, как один из помощников привозил вечером из типографии гранки, представлявшие собой результаты диктовки предыдущего вечера. После формального приветствия Черчилль начинал жадно изучать материалы. Затем следовал отдых в ванной и обед. За едой, которая содержала не только несколько блюд, но и несколько видов спиртных напитков: шерри – с супом, шампанское – с главным блюдом, портвейн – с сыром и бренди – с кофе, Черчилль вновь погружался в чтение рукописи. Ближе к ночи начинался самый ответственный этап – диктовка нового текста, длившаяся несколько часов. Затем обработанные секретарями записи, а также сделанные Черчиллем коррекции (обычно ручкой с красными чернилами) запечатывались в конверт и направлялись в типографию для печати нового текста>163.
Пытаясь идти в ногу со временем, Черчилль рассматривал варианты ускорения и облегчения творческого процесса. В частности, он обратился к американской компании Sound Scribner, попросив их прислать совершенную звукозаписывающую аппаратуру с самыми чувствительными микрофонами. Оборудование было привезено в Чартвелл, смонтировано, настроено и продемонстрировано требовательному клиенту. Черчилль был в восторге>164.
Через несколько дней в Чартвелл приехал Бивербрук. Решив удивить своего старого друга технической новинкой, Черчилль повел гостя в кабинет. Прикрепив на лацкан пиджака микрофон, который соединялся с аппаратурой длинным проводом, он начал ходить по кабинету взад-вперед, произнося какой-то текст. Увлекшись декламацией, Черчилль запутался в проводе, сорвал микрофон и прервал запись. В тот день всем секретарям был дан отгул, поэтому починить устройство оказалось некому>165.
Вскоре Черчилль отказался от звукозаписи, вновь вернувшись к более близкой ему диктовке. «Я уже слишком стар для подобного рода вещей, – объяснит он Вальтеру Грабнеру. – Я думаю, что буду обращаться к помощи секретарей до тех пор, пока смогу себе это позволить. Кроме того, мне нравится видеть их рядом, когда я работаю»>166. Последнее дополнение было существенным. По словам Келли, в процессе диктовки Черчиллю «необходима была реакция человека, которую машина дать не могла»