Уха из золотой рыбки - стр. 27
– Надеюсь, у матери в аптечке нет и стрихнина, – не упустил своего Кеша, – или яда, которым травят садовых грызунов.
– Отстаньте от мусечки, – встала на мою защиту Маня, – она же хотела как лучше.
– А получилось как всегда, – немедленно закончила Ольга.
– Уж ты бы молчала! – взвилась Маруська. – Кто зимой всучил Митиной вместо супрастина кошачий контрасекс?
Я попыталась не расхохотаться. Действительно, пару месяцев назад к нам пришла хозяйка соседнего коттеджа и попросила таблеточку от аллергии. Зайка, как всегда, торопившаяся на работу, выдала Лене Митиной средство, которым мы потчуем Фифину и Клеопатру, чтобы наши киски не носились по поселку в поисках кавалеров. Самое интересное, что Лена, проглотив лекарство, избавилась почти мгновенно от насморка, кашля и других признаков сенной лихорадки. Так что Заюшка не имеет никакого права сейчас демонстрировать благородное негодование.
– Но ведь Дегтярев перестал кашлять! – вырвалось у меня.
Зайка фыркнула и убежала, Маня понеслась за ней.
– Ну ты даешь, – протянул Кеша.
Боясь, что он сейчас начнет меня ругать, я решила быстро перевести разговор на другую тему и, повернувшись к незнакомому мужчине, сказала:
– Очень неловко получилось, но мне неизвестно ваше имя. Кстати, я – Даша.
Дядька, сидевший доселе тихо, словно мышка, если уместно сравнение стокилограммовой и двухметровой туши с мелким грызуном, ответил густым басом:
– Здрассти. Ковров. Григорий Ковров, можно просто Гриша.
И он протянул мне огромную, словно лопата, ладонь. Я осторожно пожала ее, и тут его слова окончательно дошли до моего мозга. Ковров!
– Погодите, – забубнила я, – так вы, того, штанишки в «Детском мире» сперли?
Гриша кивнул и уставился в пол.
– Ты, Григорий, – фальшиво бодрым тоном воскликнул Кеша, – иди с Ирой, она тебе комнату покажет!
Человек-гора молча повиновался. Когда он исчез в коридоре, Кеша повернулся ко мне:
– Ну, мать! Так нельзя!
– Как?
– «Штанишки сперли»!
– Но он же их украл или я не поняла чего?
– Каждый может ошибиться.
– Так ты говорил, что Ковров профессиональный вор.
– Он просто несчастный человек, который все время вляпывался в идиотские ситуации, – вздохнул Кеша. – Рос без родителей, в пятнадцать лет попал к уголовникам. В двадцать решил завязать, да опять в тюрьмищу загремел по глупости. Нанялся одному мужику вещи из грузовика в машину поднимать, да по ошибке прихватил портфель другого дядьки, который на лавке у подъезда сидел. Тот крик поднял, милицию вызвал, Гриша давай объяснять, что к чему, дескать, отнес в чужую квартиру. Только менты документы потребовали, а у парня в кармане не паспорт, а справка об освобождении. Отсидел ни за что, вышел, потолкался по разным местам, на работу нигде не берут, стал бомжевать и украл в магазине с голодухи два батона. Новый срок получил, отмотал, и тут опять случился грех: замерз, как цуцик, вот и стащил брюки. У бедняги никаких родственников, ни денег, ни жилья, ни работы, ни паспорта…