Уголовный розыск. Петроград – Ленинград – Петербург - стр. 48
Народный комиссар внутренних дел РСФСР А. Г. Белобородов, возглавлявший это ведомство в 1923–1927 годах, в своем интервью «Красной газете» заявил: «…таким гнуснейшим преступлениям надо дать сразу решительный отпор – никакой поблажки, никакого снисхождения, никакого помилования преступникам. Самым справедливым и необходимым приговором суда над насильниками должен быть приговор – к высшей мере наказания».
Сегодня такое заявление назвали бы давлением на суд, но на улице стоял 1926 год. К тому же шумная кампания по делу «чубаровцев» прекратилась уже в первой декаде сентября и возобновилась только за несколько дней до процесса. Видимо, такая активность прессы действительно оказывала на суд давление.
24 декабря 1926 года начался суд над «чубаровцами». Общественный обвинитель от газеты «Ленинградская правда» сказал: «Значение этого процесса в том, что ребром поставлен вопрос: кто поведет за собой нашу молодежь – Павел Кочергин и его товарищи или советская общественность, союзы, комсомол».
На процессе выступила и потерпевшая Люба Белова. Вела она себя достойно, без патетики и истеричности. Говорила по делу, ясно и четко отвечала на вопросы членов суда, адвокатов. Преодолеть серьезную психическую травму ей помог курс интенсивного лечения в одной из психиатрических клиник. Кроме того, Любе пришлось вылечить гонорею – трое насильников были больны и заразили не только друг друга, но и саму девушку.
Выступали в ходе судебного заседания и подсудимые. Первым получил слово Павел Кочергин. Он начисто отрицал свою вину в преступлении, заявив, что давно знает Белову, которая якобы занимается проституцией, и он на этой почве с ней ни раз встречался. Его поддержали и другие подсудимые. Но их заявления были опровергнуты актами судебно-медицинской экспертизы, показаниями товарищей Беловой по работе.
28 декабря 1926 года Ленинградский губернский суд вынес по делу «чубаровцев» свой приговор. Семь человек во главе с Павлом Кочергиным, инициатором преступления, были приговорены к высшей мере наказания. Остальные участники получили от 10 лет тюремного заключения до года. Один участник преступной группы был оправдан. (Правда, в ноябре 1927 года по амнистии, объявленной по случаю 10-й годовщины Октябрьской социалистической революции, часть «чубаровцев» оказалось на свободе.)
Надо сказать, что процесс над «чубаровцами» вызвал всесоюзный отклик, ведь проблема хулиганства была характерна не только для Ленинграда. Аналогичные процессы прошли в ряде губернских центров страны, где на скамье подсудимых оказались не только насильники, но и пьяницы-дебоширы, воры всех мастей, убийцы, но судили, прежде всего, именно хулиганство как нетерпимое в условиях социалистического общества явление.