Уголовный розыск. Петроград – Ленинград – Петербург - стр. 18
К сожалению, об этой банде мало что известно. «Работала» она в основном в ближних пригородах Петрограда, но по изощренности и жестокости ничем не уступала шайке Белова.
Едва посадили на скамью подсудимых банду Лебедева, как взошла «звезда» Леньки Пантелеева. Правда, этот «король Лиговской панели», по отзывам ветеранов угрозыска, выглядел на фоне Белки и Лебедева жалким дилетантом.
Но шуму он наделал много.
Сотрудники уголовного розыска, принимавшие участие в раскрытии преступления:
Иван Васильевич Бодунов
Петр Леонтьевич Юрский
Аркадий Аркадьевич Кирпичников
Сергей Николаевич Кренев
Алексей Андреевич Сальков
Фома Игнатьевич Лейников (погиб при ликвидации банды Белки)
Александр Васильевич Скальберг (погиб при ликвидации банды Белки)
Дело шайки Леньки Пантелеева
Очерк «Дело шайки Леньки Пантелеева» был напечатан в далеком 1925 году в журнале «Суд идет». Автор статьи, к сожалению, неизвестен, но то, что он был активным участником ликвидации банды, не вызывает сомнений. Все факты полностью соответствуют документам, хранящимся в архиве Информационного центра ГУВД Санкт-Петербурга и Ленинградской области.
В 1922–1923 годах налеты стали обыденным явлением – грабили в квартирах, грабили на улицах.
Нэпманствующая обывательщина была до того напугана этим увеличением числа налетов, что устраивала у себя в квартирах электрические сигнализации, ложилась спать, держа топор под подушкой, не ходила в театр и в гости, потому что боялась, что ночью ее разденут на любой улице – даже на Невском проспекте.
По статистике угрозыска, число налетов в то время достигало 40 в месяц, причем многие из них были «мокрые», т. е. сопровождались убийствами или тяжелыми ранениями.
Профессор Л. Г. Оршанский в своем докладе на Всесоюзном съезде невропатологов и психиатров о наблюдениях над преступниками, которые проходили через Диагностический институт, указал на весьма своеобразный состав налетчиков 1922 и 1923 годов. Больше половины из них до своего первого налета никогда никаких преступлений не совершали. Этим и объясняется, что громадное большинство таких преступников попадались в руки органов дознания сразу же – или при выходе после налета, или при продаже награбленного на толкучке, или, наконец, в первом попавшемся трактире, где они делили между собою добычу.
Налетчиков-рецидивистов было очень мало. Преступники-рецидивисты – все эти многочисленные городушники, домушники, малинники и форточники – никогда на налет не отваживались, и, когда во время допроса им предъявляли обвинение в участии в каком-нибудь «мокром» деле, они обиженно заявляли: