Уго Пилигрим. сказочная повесть - стр. 7
– А это бесстрашный акробат – Юн. Он гибкий как зеленый тростник и отважный как лев.
Мальчик с места сделал сальто назад и поклонился.
– А как зовут нашего освободителя?
Уго вдруг обнаружил, что до сих пор не знает имени монаха. Он подошел к старику.
– Я, наверное, самый не воспитанный мальчик, – произнес Уго виновато.
– Я до сих пор не знаю вашего имени.
Дедушка нежно улыбнулся и показал жестом, что хочет подняться.
– Это моя вина, – возразил монах.
– Ты умный мальчик и правильно поступил, что не задавал взрослому человеку лишних вопросов. Ты ведь не знаешь, что меня заставило начать свой путь, может, я намеренно скрываю свое имя. Не проявляя лишнего любопытства, ты позволяешь мне не лгать, а значит, избавляешь от греха.
Речь прозвучала немного длинновато. Монах, не прекращая улыбаться, извинился.
– Простите мои нравоучения, я соскучился по своим проповедям.
– Меня зовут Бернар.
– А ну-ка помоги мне, сынок.
Монах облокотился на плечо Уго и подошел ближе к огню.
– Значит Балтазар, Викториус, Юн? – Что привело вас в столь враждебный край.
Балтазар вышел вперед, и демонстративно погладив бороду, – ответил:
– Мы служители Мельпомены, и подумать не могли, что столь небогатый скарб может кого-нибудь прельстить. У нас нет ни денег, ни сокровищ, все скудное вознаграждение, которое приносит благодарный зритель, мы меняем на еду для себя и животных.
Его голос звучал ровно, жестикулируя, он как будто разыграл сценку из спектакля.
– Вы видите только половину бродячего цирка Балтазара. Мою дочь пленил злой властелин этих земель. Он назначил выкуп, который мы должны будем заплатить за ее свободу.
– Грабители, из рук которых вы освободили нас, – приставленная стража, они должны были выдворить нас за пределы территории баронства.
Монах сочувственно выслушал речь.
Бородач вытер слезу, было видно, что воспоминания ранили его.
– В плену осталась моя приемная дочь. Она предсказала на площади смерть тирану. Я предупреждал ее, просил, но она не может говорить неправду. И когда кто-то из толпы задал такой вопрос – она произнесла пророчество.
Монах сложил руки в молитве и сказал.
– Пусть Бог хранит ее.
– Друзья, давайте отпразднуем счастливое освобождение, у нас есть хлеб и сыр.
Он протянул котомку стоящему рядом Юну. Циркачи засуетились и стали накрывать стол.
– Нам с Уго необходимо поговорить наедине, вы не обидитесь, если мы на минуту покинем ваш лагерь?
Балтазар, Викториус и Юн низко поклонились.
– Пойдем, Уго, мне необходимо вернуть меч на прежнее место.
Он похлопал себя по левому бедру.
До условленного места было шагов двадцать, но монах преодолел их с большим трудом. Опустившись на корточки, он опять закрыл глаза и прижал правую руку к сердцу. Прошло несколько минут, прежде чем он стал говорить.