Уездный город С*** - стр. 66
Вслед за старостой Натан приблизился к одному из домов, неотличимому от соседних, поднялся на крыльцо. Через сени прошли в горницу – изба как изба. Тканая дорожка на полу, белёная печь, стол с лавками. В красном углу вот только вместо привычных икон, на которые Титов даже поднял руку перекреститься, резные деревяшки идолов. Рука опустилась, сыскарь задумчиво качнул головой.
– Садись, служивый, – кивнул ему хозяин на скамью. – Кваску отведаешь? Добрый квас, сам ставил.
– С удовольствием, – не стал отворачиваться Натан.
Расселись. Помолчали. Квас, разлитый в простые глиняные кружки, и вправду оказался славным – душистый, прохладный, с ягодным привкусом.
– Ты, служивый, если надеялся здесь узнать что-то по делу, то напрасно приехал. А ежели просто взглянуть, как мы живём, да словом перемолвиться – так то всегда пожалуйста, мы гостям рады.
– Так-таки напрасно? – задумчиво протянул поручик.
– Мертвецов своих мы огню предаём, – веско проговорил Данила. – А вода – это жизнь, кровь земли, не дело её покойниками кормить. Даже в докрещенские, старые времена, когда ещё людей в жертву приносили, их топили, то есть совсем, на дно отправляли. В том суть ритуала была, а то какая же это жертва воде, если её на поверхности оставить? Ну что ты так на меня косишься подозрительно? Это, служивый, исторические факты. Христиане вон тоже баб топили почём зря. И жгли. А вроде бы мирная, всепрощающая религия. По делу твоему всего один совет могу дать, да всё равно не послушаешь: оставь, злыдня этого без тебя накажут, а ты только набегаешься.
– Откуда такая уверенность? – удивился Натан.
– Русалки на него сердиты.
– А они-то к нему каким боком? – вопросительно вскинул брови поручик. Он даже почти не удивился повороту разговора: сегодня всё буквально к этому и шло. За время пути ощущение зыбкости мира и лёгкого сумасшествия почти забылось, а вот теперь Рогов о нём напомнил.
– Кто их знает! Мало того что бабы, да ещё и не люди, – философски пожал могучими плечами староста.
– Может, они мне его ещё и укажут? Чтобы попусту не бегать, – почти без иронии, только с малой долей усталости уточнил Натан.
– Не дождёшься от них прямоты, – отмахнулся Данила. А потом добавил, поглядывая на Титова с непонятным сочувствием: – Да ты не бери пока в голову и не думай дурного. Я же нехристь, мне положено православного человека с пути сбивать.
– Не убедили, – хмыкнул поручик. – На воинствующего дикаря не тянете. Я бы поставил, что вы из наших, армейских. И, скорее всего, исключительно образованны.
Староста в ответ расхохотался, хлопнув себя ладонями по коленям.