Удушающая сладость, заиндевелый пепел - стр. 11

Внезапно я почувствовала прикосновение к голове – небожитель-сорока игрался с моими волосами, собранными в пучок: то сжимал, то разжимал. Что интересного в моей прическе? Зачем он это делает? Или… это как раз то, что называют «эротическим фетишем»? Я слышала такое выражение, но раньше не понимала его значения.

– Что вздыхаешь, демоненок?

По-видимому, память у этой сороки хуже, чем у учителя Ху. Опять называет меня демоненком!

Я села на землю, сняла обувь и погрузила ноги в пруд. Освежающая ледяная вода – сплошное удовольствие, и мне всегда нравилось так плескаться. Вот только сорока-небожитель, увидев это, помрачнел.

– Для чего используется эта вода?

– Для мытья ног, принятия ванны и для стирки, конечно же. – Я очень удивилась такому вопросу.

– Ах ты! – кажется, еще больше рассердился небожитель. Он покраснел и зажал рот, сдерживая рвотные позывы, затем воскликнул, вне себя от ярости: – Демоненок!

Тут я действительно запуталась. Только что же говорил, что вода студеная и сладкая. А теперь возмущается, что она, видите ли, грязная! У сороки так часто настроение меняется. Вообще-то, это очень грубо с его стороны.

Небожитель провел рукой по лбу, потер виски.

– С меня довольно, – огляделся он и спросил: —Это Цветочное царство?

– Да, верно.

Теперь я точно знала: сороки – это очень эксцентричные птицы с плохой памятью, сексуальными фетишами, переменчивым настроением и замедленной реакцией.

Сорока-небожитель махнул рукой, подзывая к себе несколько разноцветных благовещих облачков[17]. Видимо, собирался сбежать на них. Я быстро схватила его за рукав и обиженно сказала:

– Друг мой, ты еще не отблагодарил меня за спасение твоей жизни.

– Что? И как же моя благодетельница хочет, чтобы я отблагодарил ее? – схватив мою руку, с натянутой улыбкой спросил он.

– Отведи меня за пределы магического барьера, в Небесные чертоги. – Я сжала руку небожителя, переплетя наши пальцы. Но не успела договорить, как он снова превратил меня в виноградинку. И ведь не услышит уже моих возмущений! Теперь я опять оказалась в его руках. Сорока-небожитель покачал меня, будто взвешивая, и сказал:

– Вот в таком виде взять тебя с собой будет нетрудно.

Он положил меня в карман и вознесся на облаке в небо. Как долго мы летели – не знаю, потому что в кармане я каталась туда-сюда и все, о чем могла думать, – как сильно кружится у меня голова.

Наконец небожитель приземлился. Я услышала восторженные возгласы:

– Ваше высочество, вы вернулись!

– Его высочество вернулся! Скорее доложите его величеству!