Удивительные Люди Икс. Одарённые - стр. 23
И каждый из них погибнет по одной и только одной причине. Из-за того, что они, эти двое в постели, отчаянно ищущие друг в друге забвения, не справились со своей работой, не сумели подготовить учеников к тому, с чем тем придется столкнуться. Смерть этих молодых людей – наступит ли она через год, через пять, через пятьдесят лет – произойдет из-за того, что Скотт, Эмма и прочие преподаватели оказались никуда не годными учителями.
Ощущение будущего, несущегося им навстречу с неумолимостью товарного поезда, не оставляло их ни на день, ни на час. Но если хоть на миг удастся избавиться от кошмаров, преследующих их по пятам, ночь будет доброй. Просто прекрасной.
5
Маленькая Тильди Сомс – в разгаре ужасной ночи.
Последние полчаса родители спорили – громко, очень громко, и говорили все эти слова, которых, как известно Тильди, нельзя говорить ни в коем случае. Что-то с треском ломалось, и только что мать с топотом поднялась наверх, объявив, что у нее мигрень и она отправляется спать. Этот громогласный аргумент всколыхнул спящее сознание Тильди, подняв с его дна муть и еще кое-что – много-много худшее.
Сны неотвязно преследуют ее, в снах к ней являются ужасные чудища, жуткие уродливые твари с ножами вместо зубов и пилами вместо пальцев, с шестью глазами (по крайней мере, ей кажется, что это глаза), сочащимися чем-то, напоминающим кровь, смешанную с гноем. Чудища – в шкафу, стучатся изнутри в дверцы, и, хотя они еще не показались на глаза, Тильди точно знает, какие они с виду, потому что это ее кошмары, ее собственные ночные страхи во плоти.
В полусне, в том состоянии, где грань между реальностью и фантазией тоньше всего, она выбирается из постели. Босые ноги касаются половиц – холодных, таких холодных! – и она мягко крадется из комнаты в коридор, к единственному безопасному месту, пришедшему ей в голову, туда, куда чудища не посмеют последовать за ней.
Дверь в спальню родителей приоткрыта – значит, ей можно войти. Тильди знает: если она закрыта, входить не стоит. В последний раз, когда она сделала это, родители кувыркались в простынях, тяжело дыша, и наорали на нее, а это ей вовсе не понравилось.
Мать лежит в кровати, и Тильди забирается к ней. На матери – фланелевая ночная рубашка. Тильди прижимается к ней всем телом. Мягкая ткань и материнское тепло успокаивают; ровное дыхание и мерно вздымающаяся грудь внушают ощущение безопасности.
«Здесь чудище не сможет напасть».
Из коридора доносится стук резко распахнувшейся дверцы шкафа.
Спина костенеет, сфинктер сжимается. Тильди замирает, не дыша.