Удивительное свойство моряков жить под водой - стр. 31

Старика было смешно слушать, я ничего не понимал, и развлекался от мысли, что жизнь ведет себя так паскудно. Мне казалась, что это последняя вечеринка в моей жизни, ниже опускаться было некуда.

− О какой половине ты всё время твердишь? – вклинился я в паузу, вглядываясь в обезображенное морщинами и шрамами лицо старика.

− У меня не было детей, я прожил одинокую жизнь, − продолжал он, глядя на гаснущее пламя. − Сейчас я ни о чем не жалею, но было время, когда казалось, что жизнь несправедлива со мной. Теперь я знаю, каждый получает то, что способен вынести отсюда. Здесь не дается ничего лишнего. Сначала меня преследовал огонь. Бродягой я стал, потому что сгорел мой дом вместе с женой. Я потерял последнее, когда сгорел дом хозяина, где я находил приют эти два года. Теперь меня преследует вода, каждую ночь мне снится бушующий океан.

Сосиски были готовы. Жара стояла такая, что я разделся и осторожно окунулся у берега. Левее в метрах двадцати он был замусорен, как после глобальной катастрофы, из песка торчали ржавые обломки какой-то техники, колеса и гнутая металлическая дверь. Когда я вылез, у костра лежал старый прожженный кожаный чемодан, похожий на подстреленного сотню лет назад опоссума.

− Половина твоя, − сказал старик и открыл чемодан. – Я нашел это на пожарище.

Сначала я не поверил в то, что увидел. Пока не наклонился и не пощупал. Это были деньги. Разрази меня гром, это был «уазик».

28

В баре было душно как в гробу, кондиционеры не работали, вместо знакомого бармена посетителей обслуживала выпендрежная красотка предбальзаковского возраста.

− Уехал? – спросил я об ее предшественнике.

Она молча кивнула.

− На море?

Она кивнула точно так же, как в первый раз.

− А с кондиционерами чего?

Она лишь пожала плечами.

− Пиво-то хоть холодное?

− Холодное.

− Чего такая неразговорчивая, малышка?

Малышка посмотрела так, что я вспотел лишний раз и поскорее убрался в дальний угол. А как она еще могла посмотреть? Видела она меня в первый раз, а после завтрака с безумцем я был похож на человека, который поставил на себе жирный крест.

В бар я заявился прямо со стариковских владений под обрывом. Не терпелось увидеть Игорька и рассказать о кожаном чемодане. Сотовой связью парень пользовался принципиально редко, считая, что телефон ущемляет свободу. Дома он не засиживался, телевизор не смотрел, не пил, не курил и, вообще, его единственным грешком было засиживаться допоздна в баре со мной и Рыжим.

Я ждал. Пот стекал в штаны. Когда Игорёк постучал по плечу, у меня было готово с десяток шуточек по поводу моего мокрого наряда.