Удар судьбы - стр. 33
– Солнцем голову напекло, – признался он и тут же поблагодарил: – Спаси тя Бог, Алексий. Должник я теперь твой по гроб жизни. Не ты бы – сгинул.
– Да ладно, – отмахнулся Лешка. – Смотри, ловлю на слове – раскрутишься в своей Кафе, приду башмаки заказывать!
– Будешь желанным гостем, – пообещал отрок с такой важностью, словно в Кафе у него уже была собственная мастерская.
– Будет! – в ответ на Лешкин смешок убежденно отозвался Ондрейка. – Обязательно будет. Я хороший сапожник, хоть и считался учеником. Дядька Микола секретов от меня не таил, такие сапоги могу стачать – загляденье. Легкие, удобные, красивые!
– А некрасивых, значит, не делаешь? – уже на ходу поддел Лешка.
– Как можно? – искренне удивился отрок. – В первую голову мне самому вещь должна быть приятной – на то я и мастер.
Мастер он… Юноша усмехнулся. Ну и парень, ну артист – это ж надо, вот так выпендриваться, едва не погибнув! Впрочем, может, именно так и надо.
Следующий день и последующий оказались еще более легкими. Уже мало кто падал – все слабые остались там, в знойной степи, а вот здесь… здесь уже пахло морем! Все чаще попадались постоялые дворы, чайханы, встречные и попутные караваны. Вообще, местность казалась людной – казалось, вот как раз здесь-то и можно было б рвануть, затеряться. Выбрать удобную ночку… Вот только как быть с цепями? Гремят ведь, сволочи, как колонки на дискотеке, да и неудобно с этакими веригами бегать. Однако же что-то придумать надо. Неужто эти цепи настолько прочны? Ведь их, наверное, давно и постоянно используют…
Целый день, во время очередного перехода, Лешка тщательно осматривал цепи. Все примечал – вот здесь ржавина, вот здесь звено истончилось, а там, похоже, вообще разогнуть – раз плюнуть. Наверное, и оковы других невольников вряд ли были прочнее, а только их никто не рвал, то ли смельчаков не находилось, то ли некуда было бежать. Скорее, последнее.
Некуда… Ну, кому некуда, а вот ему, Лешке, Алексею Сергеевичу Смирнову, есть куда! Вернее – все равно, куда. Вот еще, не хватало – провести свои лучшие годы в рабстве у черт знает кого!
Наконец Лешка улучил-таки подходящий момент! Как раз, когда ночевали на обширном постоялом дворе – караван-сарае. Дождался, когда все уснут, бесшумно освободил руки от заранее разломанных цепей. Опа!
И осторожно пробравшись меж спящими, перемахнул через ограду, очутившись в непроглядной черноте южной ночи. Дул теплый ветер, в черном небе висели желтые звезды. Душа пела:
Лешка растер затекшие запястья.
Ну, вот она, свобода! Всего-то и дел. Выбрался!