Ударь по больному - стр. 14
Мисс Кертч уже вела ее в кабинет Экланда.
Я поспешил из банка к машине Билла.
– Цыпа в джинсах и соломенной шляпе, – сказал я. – Засек ее?
– Сразу подумал, наша клиентка, – ответил Билл. – Вон ее тачка, «фольксваген», через две машины от нас. Девчонка явно старается не светиться.
– Поступим так, Билл: я свою машину брошу здесь. – Я скользнул к нему на пассажирское сиденье. – Как появится – едем за ней.
Появилась Энжи минут через десять. В руках она держала небольшой пластиковый дипломат, явно выданный Экландом и явно содержащий крупные купюры на общую сумму в десять тысяч долларов.
Следить за ней труда не составило. Ехала она на разрешенной скорости, свернула с бульвара по направлению к гавани, затем повернула на набережную с причалами, где богатеи швартовали свои яхты, опять свернула в боковую улочку и очутилась в районе рыбацких причалов и бедных кварталов, где жила портовая шпана.
В этот час район оживал. Рыбаки покидали бары, возвращаясь к своим посудинам, чтобы выйти в море на второй утренний лов. За столиками сонные юные хиппи, зевая во весь рот, потягивали кофе. Анжела остановила машину на свободном парковочном месте, а Билл проехал мимо нее чуть дальше, свернул к другой парковке и заглушил двигатель «олдса».
Я вышел из машины как раз вовремя, чтобы заметить, как Анжела пересекла проезжую часть набережной, уворачиваясь от тяжелых грузовиков, и направилась к веренице баров, закусочных и убогих ресторанчиков. Я проследил за тем, как она вошла в жалкого вида забегаловку с вывеской облупившимися черными буквами «Черная шкатулка: дискотека, напитки, закуски».
Неспешно я пересек набережную и остановился перед захватанной пальцами стеклянной дверью с приклеенным объявлением: «Только для цветных собратьев. Белым вход воспрещен. Ясно?»
После недолгого раздумья я решил, что этот гадюшник может оказаться настоящим осиным гнездом и соваться сюда рановато. Для начала надо разжиться кое-какой информацией. Я вернулся к машине, где меня дожидался Билл.
– Только для черных, – сообщил я ему. – Оставайся здесь. Засеки, как долго она проторчит в «Шкатулке». А я погуляю тут, попробую что-нибудь разузнать.
Через плотный поток гуляющих по набережной я протолкнулся к бару «Нептун», где рассчитывал найти Эла Барни. Как неизменный атрибут причала, мой старый знакомый сидел на кнехте и хмуро глядел на море, вертя в руке пустую банку из-под пива.
Здесь, в гавани, Эла Барни считали старейшиной. Сам Эл не без оснований утверждал, что он «тот, у кого всегда ушки на макушке». Он был в курсе едва ли не всех темных делишек портового района города. Лысеющий, в грязной толстовке, драных парусиновых штанах, он сидел, как бы держа на коленях свое необъятное пивное брюхо. Помимо сбора информации, в жизни его интересовали лишь пиво да сосиски, густо облитые неким жутким соусом: у любого нормального человека от него задымился бы рот, а Барни в нем души не чаял. Наше агентство частенько прибегало к услугам толстяка: детективы угощали его пивом, он же делился полезной информацией.