Удар на миллион - стр. 14
А теперь кровь в жилах застывает, как представлю, что этот недоделанный может сделать – и с отцом, и с нашей квартирой, и уж тем более со мной, ведь не смогу же я всю жизнь здесь прятаться? Он обязательно своих прихвостней в аэропорт пришлет, где меня примут прямо под белы рученьки.
И доставят к этому недоумку прямо в лапы.
- Капец, - я тяжело вздыхаю, закрывая глаза. – Мне крышка! – добавляю, в глубине души жалея, что вообще кинулась искать этот телефон.
Да горел бы он синим пламенем! А я бы хоть несколько дней спокойно отдохнула. Теперь один сплошные нервы, переживания и бесконечное раздражение – как представлю, что этот придурок ко мне лапы свои тянуть будет. Язык, губы… Дальше даже думать не хочу, иначе стошнит прямо в холле отеля.
- Девушка, с вами все в порядке? – слышу рядом английскую речь и поворачиваю голову в сторону голоса. – Вы очень бледная, - продолжает паренек в униформе с бейджиком “Майкл”.
- Все хорошо, - киваю в подтверждение своих слов и даже пытаюсь выдавить из себя улыбку, только получается хреново.
Уже люди замечают, как мне плохо, еще к врачу сейчас отправят, хотя меньше всего я этого хочу. Лучше уж смыться подальше от толпы, чтобы не маячить перед народом со своей кислой физиономией.
Ну, кому нужны чужие проблемы?
“Три дня! Три дня! Три дня!” – эхом отдается в голове, от чего мне становится все хуже и хуже.
Я не смогу с Витенькой лечь в постель – просто не выдержу, так мне противно будет. Даже представить эту картину боюсь, аж сердце замирает, едва подумаю об этом. С ним. Под одной крышей. Вдвоем. В полной его власти.
Он же может со мной сделать все, что угодно – даже помощи просить не у кого. Если буду сопротивляться, а я буду сто процентов, то...
Тут даже моя фантазия замолкает.
Пусть лучше помалкивает, а то реально уже тошно.
Вот черт, что-то меня несет совсем не в ту степь! Лучше о хорошем думать, чем об этом недоумке. Может, отец найдет за это время деньги и вернет Витеньке долг? С трудом верится, конечно же. Это из разряда фантастики, чем реальности. Мой отец – тюфяк и слизняк, тут кому как больше нравится. Он не способен на мужские поступки, хотя раньше вроде нормальным был. Любил меня, защищал от всяких недоумков, да и связи у него неплохие были как в криминальном мире, так и среди ментов.
Что же с ним случилось? Почему, черт возьми, он превратился чуть ли не в овощ, которым все манипулируют? Без права голоса, собственного мнения и…
- Ой! – я обо что-то бьюсь и поднимаю голову, только сейчас понимая, как глубоко ушла в себя.
Ноги сами, по инерции, плелись к номеру, и тут вдруг очередное препятствие на мою бедную головушку. Хотя, какое же оно “очередное”? Скорее, повторяющееся, и что ж мне так не везет-то?