Учительница с того света - стр. 5
Скучала. Конечно, скучала, в школу идти не могла и летом даже не расстроилась из-за юга. Мама на меня шипела по вечерам: «Опять ты дома, пошла б погуляла!» А с кем гулять, когда все разъехались? Да и настроения не было. В конце концов ей надоела моя кислая мина, и она отправила меня в Питер к тетке.
Теть-Таня жила на самой окраине, где во дворах сушат белье и рамы окон снаружи выкрашены не в белый, а где в какой цвет. И зеленые видела, и синие, и красные. Я все время мерзла. Даже в жару здесь было ужасно ветрено. И еще было много странных соседей. Старушка на втором этаже с целой стаей кошек. Из открытого старушкиного окна во двор была подставлена доска, по которой кошки шастали туда-сюда. Старушка называла доску почему-то «Электромост», а по вечерам смачно вопила на весь двор, зазывая котов домой. Был дедулька с «Жигулями». Целый день сидел в машине или валялся под ней, но я ни разу не видела, чтобы он выезжал. И был, наконец... Нет, про него по порядку.
Мы с теть-Таней шли домой, она, должно быть, по заданию матери, вела со мной душеспасительную беседу на тему: «Как ты можешь бросить музыкалку, ведь это твоя жизнь». Они с мамой посменно трудились над спасением моей музыкальной карьеры: теть-Таня промывала мозги днем, мама – вечером по телефону. Я привыкла и даже не бесилась, а так, вяло отбрыкивалась, когда становилось уж совсем невмоготу. Я вообще стараюсь молчать в таких случаях. Пусть болтают себе вместо радио.
Теть-Таня вдохновенно рассказывала, как я гублю свою музыкальную карьеру. Я ей не мешала, и она увлеклась, вспоминая каких-то рок-звезд семидесятых годов и их отношения с учителями. При чем тут я?
Я демонстративно глазела то под ноги, то по сторонам. У нашего подъезда сидел дядька с лохматой собакой, было непонятно, где у собаки голова, а где хвост. Теть-Таня видела, что я ее не слушаю, злилась и повышала голос:
– ...А когда его учитель сказал: «Музыка – это не твое», – он оставил учебу. – Она сказала это так, что слышал, наверное, весь дом, окна-то открыты.
– Так и я так же сделала! Мне Надежда зачет не поставила, значит, тоже считала...
– Да кто тебе сказал... – и теть-Таня продолжила монолог на тему «Вернись в музыкалку, жизнь себе поломаешь!». Сколько пафоса из-за какой-то школы!
Нет, оставлять музыкалку было, конечно, жалко. Но тогда, стоя с теть-Таней у подъезда, я уже не видела выхода. Зимний зачет завален. Пересдавать поздно. Летние экзамены можно пересдать осенью, но я до них не допущена. Потому что зимний зачет завален. Не знаю, может, мать с теть-Таней и надеялись как-то уговорить Марлидовну, мне же ситуация казалась тупиковой и дурацкой. Такой дурацкой, что и шевелиться не хочется. И вот в этот момент, когда я так подумала, а теть-Таня опять повысила голос, читая нотации, до моих ушей донеслось: