Учитель. НКВД-фэнтези - стр. 10
Брат цареубийцы Александра Ульянова не смог бы из мещанского сословия поступить в университет, он бы стал изгоем, этаким Челкашом в дырявых штанах. Чужой среди дворянского сословия и чужой среди простонародья. Все, спел песенку, сиди на шестке и не кукарекай.
Вот этим сейчас и занимаются большевики. Они победят и будут властвовать до тех пор, пока вожжи не отпустят, а как только отпустят, вот тогда и слетится прятавшееся по лесам и рядившееся в соловьев воронье, чтобы поклевать тухлятинки, отомстить за все годы вороньего существования. Ну, понял что-нибудь?
– Все понял.
– Ты понятливый мальчик и стремишься на мое место.
– Нет, нет, что вы!
– Не надо. Я тоже из мальчиков и был таким же, как и ты. Все выспрашивал учителя, а потом из-за его спины голос подал, соловьем запел и понравился. Стал учителем и тебя в мальчики взял.
– Учитель на вас сильно обиделся?
– Нет, потому что и он так же стал учителем из мальчиков. Судьба всех мальчиков быть учителями. Кому-то раньше, кому-то позже.
– А без учителей нельзя?
– Нельзя. Иначе подлость возьмет верх и установит свою династию, и учителя этой династии будут следить за тем, чтобы добро не бросало свои семена повсюду.
– А вы учитель подлости или добра?
– Правду говорят, что ученики превзойдут своих учителей. Я пока учитель подлости. Но затем подлость будет сама перерастать в добро, и все учителя подлости будут учителями добра.
Каторжники станут дворянами и вельможами. Наденут мундиры и займут троны в губерниях. Вельможи возглавят воровские шайки и профсоюзы нищих. И всем эти будут руководить большевики. Они будут новосвященниками, и будут сеять доброе и разумное.
Учителям придется лавировать между ними, каждый раз сверяясь с новой библией, добро ли сделанное добро, может быть, это просто завуалированное зло. Большевики создадут такое общество, что даже тогда, когда их прогонят, ничего собственно и не изменится. На место большевиков придут другие, на кабинетах вельмож поменяют таблички и все пойдет свои чередом. Откуда я это знаю? Я это чувствую. И ты должен научиться чувствовать.
– Я чувствую. Я могу определить, где жарко, а где холодно. Я чувствую любовь и ненависть.
– Этого мало. Это самые примитивные чувства. Скажи еще, что ты чувствуешь, где сладко, а где горько. Ты должен иметь большие знания и чувствовать биение истории, знать, по какой дороге она пойдет, чтобы встречать ее с хлебом и солью, потому что эта дорога подсказана тобой, а не тащиться вслед за историей.
– История всегда непредсказуема и ее невозможно чувствовать, учитель.