Учитель для ангела - стр. 41
В первую же встречу с клиентом Вран обратил внимание на то, у Жеки, так игрока звали в мире Игры, совершенно отсутствовали претензии на особое к себе отношение, отличавшие других пришельцев из Аэрии. Редкое качество, если подумать. Обычно игроки чувствовали своё превосходство перед аватарами и, соответственно, вели себя в Игре как беспардонные ублюдки, пренебрегая чувствами окружающих. Хотя, нельзя было исключать и того, что они попросту были лишены способности эти чувства воспринимать. Что ни говори, но астральный спектр коренных аватаров для аэра был просто запредельным. А вот Жека явно не страдал от эмоциональной тупости, что невольно наводило на мысль о том, что он пробыл в Игре дольше, чем было безопасно для среднего игрока. Отчего-то данная информация в задании Врана отсутствовала, и это было вдвойне подозрительно.
Весёлая песенка закончилась, и гитарист, которого все звали смешным именем Чижик, принялся наигрывать какую-то медленную мелодию, одновременно грустную и зовущую. Мелодия так органично вплеталась в шумы летней ночи, что казалась частью природных звуков, шелестом листьев, журчанием воды, стрёкотом кузнечиков. Слушая перебор гитарных струн, Вран словно и сам растворялся в этой удивительной ночной феерии. На какой-то миг ему даже почудилось, что его аватарская оболочка слетает с него словно кокон, чтобы выпустить на свободу его истинную сущность аэра. Ошарашенный сим пугающим феноменом, сталкер едва сдержался, чтобы ни начать ощупывать своё тело на глазах у изумлённых приятелей, настолько иллюзия лёгкости была достоверной.
До сих пор ничего, кроме неудобства, игровая оболочка Врану не доставляла. Мало того, что она была громоздкой и отвратительно плотной, так в добавок обеспечивала своему хозяину такое количество непривычных ощущений, что это сбивало с толку и мешало рациональному мышлению. Что же такого могла сотворить со сталкером простенькая гитарная мелодия, чтобы, вместо привычного отвращения к собственному телу, он вдруг ощутил благодарность за этот благословенный дар, который позволил ему стать частью чуда такой вроде бы обыкновенной летней ночи? Чувствовать на своём лице влажные прикосновения тумана, тянувшегося с реки, и одновременно впитывать всем телом тепло от костра было удивительно приятно. А терпкий запах смолы, кипевшей на еловых ветках от жаркого огня, кружил голову не хуже местного алкоголя. Игра пламени под аккомпанемент гитары и шума ветра в кронах деревьев завораживала и погружала сознание в лёгкий приятный транс.
Если бы Вран пребывал сейчас в своём родном теле, то ничего подобного даже представить было бы невозможно. Тела аэров были слишком разреженными, чтобы обеспечивать своим хозяевам такую богатую палитру чувственных переживаний, отвлекающих ум от ментальных построений. Наверное, в Аэрии навязанная внешними обстоятельствами потеря концентрации вызвала бы у Врана тревогу и подозрительность, но сейчас он беспечно и с удовольствием отдался бездумному созерцанию. И вот именно тогда из глубин его подсознания всплыло понимание того, что мир Игры стремительно становится для него родным, а неуклюжий скафандр, который он вынужденно напялил на себя для защиты от опасной игровой среды, незаметно превратился в настоящее живое тело.