Ученик чернокнижника - стр. 10
– Но ведь бывает, что ученые делят славу. – Максим был озадачен.
– Бывает. Взять хотя бы геометрию Лобачевского – Больяи или, скажем, формулу Ньютона – Лейбница. Тут все по-честному.
– Ну а когда открытие приписывается другому… – Максим до этого разговора свято верил в чистоту научного мира, а потому с волнением ожидал ответа старика.
– На небольшом уровне это вообще явление самое обычное. – Афанасий Семенович развел руками. – Многие профессора любят присваивать результаты учеников. Но случается такое и у великих.
– Это у кого же? – Максим перебирал в уме гениев, с некоторым трепетом ожидая, кто из них сейчас упадет в его глазах.
– Да взять хотя бы Эйнштейна! – Ребята остолбенели. – Любой, кто возьмет на себя труд изучить историю создания специальной теории относительности, поймет, что ее первооткрыватель Пуанкаре.
– А как же Эйнштейн? – Максим не мог в это поверить.
– Эйнштейн… – Афанасий Семенович пожал плечами. – Он, конечно, великий ученый. Чего стоит хотя бы общая теория относительности. Но тем не менее факт остается фактом.
Максим не очень-то представлял себе суть теории относительности, а уж тем более разницу между общей и специальной, и сейчас как-то не решался об этом спросить, но потрясение было огромным. Он вообще привык думать об ученых как о высших существах, почти святых, а тут вдруг такое…
Они с Витькой вскоре распрощались с соседом и ушли, получив приглашение заходить еще. Витька отреагировал на него достаточно скептически; он уже удовлетворил свое любопытство, а интересных «фокусов» больше не предвиделось. Максиму же непременно хотелось зайти опять, лучше одному. От старика явно можно было узнать немало интересного. Уходя, Максим машинально обернулся на дверь и едва не закричал. На него опять смотрело мальчишеское лицо, на этот раз другое, более суровое, с черными ершистыми волосами, но такое же грустное. «Я тоже заходил к нему в гости!» – шепотом прозвучали те же слова.
– Ты чего встал, словно привидение увидел! – Жизнерадостный Витькин голос вывел его из оцепенения. Лицо на двери моментально исчезло.
– Да дверь какая-то странная, – произнес Максим с дрожью в голосе.
– А чего тут странного? – Витька явно не видел никакого лица и не слышал голоса. – Дверь как дверь. Только обивка мрачноватая. Так не у всех же должны быть цветочки! – Он рассмеялся, а Максим покраснел. Когда-то, во время ремонта, Максимова мама уговорила отца сделать на дверной обивке узор из обойных гвоздей и проволоки. Витьке же это украшение казалось очень смешным, и он вечно подтрунивал над другом: мол, детский сад, да и только.