Ученица. Предать, чтобы обрести себя - стр. 36
Через несколько дней отец принес домой серебро и даже немного золота. Это были монеты, упакованные в небольшие тяжелые коробочки. Отец сложил коробочки в подвале и даже не позволил мне их открыть.
– Это не игрушка, – сказал он.
А через какое-то время Тайлер взял несколько тысяч долларов – почти все свои сбережения, оставшиеся после выплаты фермеру за трактор и отцу за микроавтобус, – и купил собственное серебро. Его он сложил в подвале, рядом с оружейным шкафом. Он долго стоял там, пересчитывая коробочки, словно колеблясь между двумя мирами.
Тайлер оказался более легкой добычей: я упросила его, и он дал мне серебряную монету размером с мою ладонь. Монета меня успокоила. Тайлер купил монеты в знак преданности семье. Несмотря на овладевшее им безумие, которое гнало его в школу, он все равно выбрал нас. Он будет сражаться на нашей стороне, когда наступит конец времен. В те дни листья уже начали желтеть: можжевеловая зелень лета уступала место гранатовой красноте и золотой бронзе осени. Монета поблескивала в тусклом свете, отполированная тысячами пальцев. Ее осязаемость утешала меня. Я думала, что раз монета реальна, то Тайлер от нас не уедет.
Но в августе я проснулась и обнаружила, что Тайлер сложил свою одежду, книги и диски в коробки. К тому времени, когда мы уселись завтракать, у него все было убрано. Я быстро поела и побежала в его комнату. Все полки были пусты. Только на одной лежал диск, черный с людьми в белых одеждах. Это был хор Мормонской Скинии. В дверях появился Тайлер.
– Я ос-с-ставил его д-д-для тебя, – сказал он.
Он вышел из дома и принялся мыть машину, смывая всю пыль Айдахо. И скоро стало казаться, что эта машина никогда не ездила по проселочным дорогам.
Отец закончил завтракать и ушел, не говоря ни слова. Я его понимала. Вид Тайлера, загружавшего коробки в машину, сводил меня с ума. Мне хотелось кричать, но я выбежала из дома через черный ход и понеслась по холмам к горе. Я бежала, пока стук крови в ушах не заглушил мыслей в моей голове. А потом развернулась и побежала обратно, через пастбище к красному вагону. Я забралась на крышу как раз вовремя, чтобы увидеть, как Тайлер захлопывает багажник и делает на машине круг, словно желая проститься. Но прощаться было не с кем. Я представила, как он зовет меня и каким расстроенным становится его лицо, когда я не отвечаю.
Когда я спустилась, он был за рулем. Машина катила по проселочной дороге. И тут я выскочила из-за железного бака. Тайлер остановился, вышел из машины, обнял меня – не снисходительно, как взрослые часто обнимают детей, а по-настоящему. Мы стояли, он притянул меня к себе, прижался лицом к моему лицу. Он сказал, что будет скучать по мне, а потом отпустил, сел в машину и поехал вниз с холма к трассе. Я видела, как за ним поднимается пыль.