Ученье - свет, а богов тьма - стр. 5
— Спокойно! — с нажимом приказывает Кир. — Я никуда не ухожу.
Лучше всего это действует на Алэка. Мы с Азаматом хихикаем.
— Ишь ты, как пёс переживает, — раздаётся у нас за спиной голос другого пастуха, который с севера.
— Да, они такие друзья, звездолётами не растащишь, — довольно отвечает Азамат, не отвлекаясь от созерцания Кира на коне.
Северянин здоровается со мной и присматривается к Филину.
— Неужто худульский горный?..
— Он самый! — поддакивает второй пастух.
— Вот это да... За сколько ж вы его купили, Ахмад-хон? Если не секрет?
— Его сын в лесу нашёл, — бездумно отвечает Азамат, внимательно следя, как Кир спорит с конём о скорости перемещения. Животное ленится переходить на галоп.
Пастухи переглядываются. Я с интересом изучаю их мимику — вроде как свои люди, не станут же они красть собаку своего князя, правда? Но какой-то заговор тут явно происходит.
Кир возвращается рысью и спрыгивает с лошади.
— На этом ездить — только ругаться, — сообщает он.
— А, так вам послушного надо? — с плохо скрываемой усмешкой спрашивает северянин. — А мы думали, быстрого...
— Ему хорошо бы неленивого, — отрезает Азамат. — Конь должен сначала переходить на галоп, а потом уже спрашивать зачем. А этот только и оборачивается, мол, уверен наездник? А может, ещё порысим?
Кир улыбается в воротник, пастухи снова переглядываются. Да что такое, не пойму?
Пастух-северянин подводит нас к другому коню, побольше. Мне против света вообще не видно, где он там заканчивается. Шерсть у него белая с серым. Наверное, если бы был короткошёрстным, был бы в яблоках, а так просто рябой. Кир рассматривает его безо всякого энтузиазма, выслушивая похвалы пастуха. Как и с первым, знакомится, погладив по морде. Потом заходит сбоку, подпрыгивает, чтобы дотянуться до хребта, и подтягивается на руках. Конь издаёт возмущённое кудахтанье и дёргает с места куда-то в бескрайние просторы. Киру удаётся его притормозить примерно через полкилометра.
Азамат качает головой.
— Вы чего, лошадей нормально объездить не можете? Куда это годится?
— Да он послушный, только пугливый немного, — оправдывается северянин.
— Да? — грозно переспрашивает Азамат. — И почему ты решил, что сыну Императора подойдет пугливая лошадёнка? Мне что, приплатить вам нужно, чтобы лучшего коня получить?
Кир возвращается и спрыгивает на землю, даже не пытаясь высказаться по поводу лошади: Азамат и так за него говорит.
— Ну, ну, не кипятитесь, Ахмад-хон! — Пастух поднимает ладони. — Давайте я вам самого-самого послушного коня покажу. Вот, пожалуйста.
Он подзывает зеленовато-бурую скотинку с несчастными глазами. Кир глубоко вздыхает и тихо-тихо говорит: