Участковый. От кодексов до ритуалов - стр. 29
Тут и служебное расследование не аргумент, лучше уж первой выстрелить, чем потом на облачке сидеть, свесив ножки.
– Тамара?
– Д-да…
– Вас там снаружи муж и сын ждут. Проводить разрешите?
– Да…
Остальные люди ждали молча. Интересно, что с ними здесь сделали такого, чтобы они аж дергались? И слова сказать не смели?
Тамара медленно вышла из камеры, пошатываясь, словно ноги ее не держали. Кирилл подхватил ее под локоть.
– Пойдемте наверх. Вас очень ждут.
Ирина пошатывалась, но попробовала идти. Кирилл подхватил ее другой рукой, благо лестницы широкие, тут и втроем пройти можно. Старая постройка, тогда на пространстве не экономили. Почему-то ведьме ужасно хотелось плакать. Откат пошел, что ли?
Наверху Тамару передали на руки сыну. И получили полноценную истерику. С криками счастья, слезами, соплями… Роман подхватил мать и потащил к отцу. Ирина предположила, что выброс эмоций продолжится и в кузове машины. А Кирилл спускался в подвал второй раз. За Женечкой.
Для беседы с ним Ирина выбрала кухню. И даже плиту включила.
А что? Кофе тут есть, и не из дешевых сортов, а еще холодильник битком набит. А какая тут посуда… затрофеить, что ли, пару сковородок? У нее таких точно не будет в ближайшие лет десять. Видела она набор в магазине, так вот! Иная ювелирка дешевле стоит!
Ирина как раз сделала себе чашку кофе и утащила из холодильника брусок горького шоколада с орехами, когда в кухню втащили ее первую любовь. За шиворот.
– Хоть одно грубое слово скажешь – язык вырву и засуну. Понял?
Кирилл тряхнул еще раз Женю, для закрепления понимания, бросил его на соседний стул и вышел. Женя растекся по стулу куском подтаявшего холодца, иначе и не скажешь.
Ирина рассматривала бывшего возлюбленного без особого пиетета. И трепета уже в душе не возникало, откуда бы?
Ничего не было.
Усталость, равнодушие, и даже… брезгливость?
Откуда бы?
А оттуда. Ирина хорошо знала себя. Она знала деда, она знала кучу людей. И видит бог, ни она, ни дед, ни тот же Кирилл не расклеились бы так. Захват там заложников, незаконное удержание – неважно! Кирилл вообще волка загрызть умудрился. А этот поплыл.
Медуза тухлая.
Слякоть.
Ирина понимала, что она пристрастна и даже жестока, что большинство людей на Женином месте сейчас вообще бы валялись в глубоком обмороке, но жалости и понимания в себе отыскать так и не могла. Выжгло их начисто.
Выгорели, когда Ирина впервые шагнула на поляну к старой ведьме.
Или когда она впервые убила? Пусть не человека, пусть ведьму и вурдалака, но кровь на ее руках есть. И от этого не спрячешься. Себе не соврешь.