Участь Эшеров - стр. 5
– Чего вы от меня хотите? – спросил пораженный По. – Если вы пришли требовать денег или хотите смешать мое имя с грязью на процессе по делу о клевете, вы зря теряете время, сэр. У меня очень мало денег и, клянусь Богом, я никогда не имел намерения порочить вашу фамилию или честь. Сотни людей в нашей стране носят фамилию Эшер!
– Возможно, – согласился Эшер, – но есть только один утонувший Родерик и только одна оболганная Маделейн. – Он помедлил минуту, изучая лицо и одежду По, затем чуть заметно недобро улыбнулся, показав краешек белых ровных зубов. – Нет, мне не нужны ваши деньги; я не верю, что из камня можно выжать кровь, но если бы я мог, я бы изъял все до одного экземпляры этого вздорного рассказа и устроил бы из них костер. Мне просто хотелось узнать, что вы из себя представляете, и показать вам, что из себя представляю я. Дом Эшеров еще стоит, мистер По, и будет стоять еще долго после того, как вы и я обратимся в прах. – Эшер вытащил портсигар и достал из него первосортную гаванскую сигару; он зажег ее от светильника и убрал портсигар. Выпустив в лицо По струю дыма, он произнес: – Я спустил бы с вас шкуру и прибил бы ее к дереву за очернение моего рода. Вас следует по меньшей мере заточить в приют для умалишенных.
– Я клянусь, я… я писал этот рассказ как фантазию! Он всего лишь отражение того, что было у меня на уме и в душе!
– В таком случае, сэр, мне жаль вашу душу. – Эшер затянулся сигарой и пустил дым сквозь ноздри, его глаза превратились в маленькие щелки. – Но позвольте мне высказать предположение относительно того, как вы наткнулись на эту грязную идею. Никогда не было секретом, что мой брат страдал душевно и физически. Он утратил душевное равновесие, когда наш отец погиб в руднике, еще до того как мы переехали в эту страну из Уэльса. Когда Маделейн оставила дом, он, должно быть, чувствовал себя всеми покинутым.
Во всяком случае, состояние Родерика и обветшание дома, оставленного мною на его попечение, не остались не замеченными простолюдинами, живущими в ближайших деревнях. Неудивительно поэтому, что его смерть и разрушение дома во время наводнения стали источником всякого рода пагубных слухов! Я допускаю, мистер По, что семя, из которого произросли ваши домыслы, было подобрано вами в месте, подобном этому, где хмель развязывает языки и будоражит воображение. Возможно, вы слышали о Родерике Эшере в какой-нибудь таверне между Питсбургом и Нью-Йорком, а ваше пьяное воображение дорисовало остальное. Я казнил себя, что оставил Родерика одного в столь тяжелое для него время. Так что вы должны понять: ваш гнусный рассказец уколол меня в самое сердце!