Убью за нее - стр. 11
— Солдат сказал, что ему неинтересно пахать на бандита. Прикинулся святошей.
— Ох, как жаль… — говорил мне Зверь прямо в шею. И это вызывало мурашки по спине. Его колючий волевой подбородок царапал мою нежную кожу, не давал сосредоточиться на словах. А я сделала еще затяжку и потрогала его за член.
О… в штанах была скала. Эрекция железобетонна. Как я ни пыталась сжать его мужское достоинство — было такое чувство, словно это не тело, а камень. Стальная труба диаметром явно больше, чем ответное отверстие во мне.
— Молот не из тех, кто тебе нужен. Он бы не справился с системой.
— Зато система справилась бы с ним. Система всех ломает. Всех, моя любовь. Даже тебя.
— Меня не сломаешь, — улыбнулась я, целуя окровавленные губы Зверя. После своего же укуса. Но он отворачивался.
— Никаких поцелуев. Не люблю эти телячьи нежности, Вика. Ты ведь сама это знаешь.
— А что ты любишь? — смотрела я ему в глаза, пока рукой расстегивала ремень на брюках.
Сначала вытащила край из плотной петли, затем оттянула, добиваясь звона пряжки. Хотела высвободить "маленького Зверя". Впрочем, назвать его маленьким язык не поворачивался. Когда он у меня во рту, то я языком вообще ничего не могла поделать. Зверь долбил меня в самое горло, держа крепко за шею. Несмотря на мои слезы.
— Люблю, когда ты выполняешь мои просьбы.
— Просьбы? А разве ты когда-нибудь меня просил о чем-то?
— Никогда… — выдохнул Зверь, ощущая мои пальцы под мужскими боксерами. Я расстегнула ремень, расстегнула пуговицу брюк и запустила узкую ладонь под его белье. Едва коснулась пальцами ствола, но какое было наслаждение держать в ладони этот аппарат. — Я никогда тебя ни о чем не просил — только приказывал.
— Верно. Так и есть. Зверь никого ни о чем и никогда не просит. Зверь принуждает.
— Зверь принуждает, — улыбался Артем.
Только я его могла так называть. Его настоящее имя. Все вокруг именовали моего супруга не иначе, как Зверем. Так он решил сам, когда-то давно. Посчитав, что имя Артем недостаточно сурово для его характера.
Что ж. Зверь мне тоже нравился больше. Как и Молот. Таких мужчин хотелось подпустить к себе поближе, чтобы распробовать во всей красе. И понять, убедиться — они достойны своих ярких позывных.
— Давай забудем о том идиоте. Ты ведь хочешь меня трахнуть? Хочешь насадить на член?
Рука все уверенней наглаживала ствол. От набухшей головки до самих яиц. Я водила ладонью по члену, не достав его из трусов. Все дразнила и дразнила. Смотрела ему в глаза и методично втягивала в рот табачный дым — присасываясь влажными губами к телу сигары.