Убойный коктейль с зонтиком - стр. 30
– Не понравился? – с искренней заботой спросил Оле, – А хочешь отведу тебя в мой любимый бар? Тут недалеко. Сделают тебе идеальный кофе. Или чего покрепче, если попросишь. Бармен там просто бог!
– А потом? – Оля обняла колени и уткнулась в них подбородком.
– Потом я вернусь к работе, а ты можешь оставаться там до утра. Или вызову тебе такси. Я бы тебя проводил, но до утра работаю. И так внеплановый перерыв себе устроил.
– Вот как. А я-то, наивная, решила, что это такой изящный способ подкатить к даме в беде. Уже представила, как буду разгуливать по кухне в твоей футболке, пока ты готовишь нам завтрак. Глупо, да? Ты же, наверняка, не один живешь. У таких парней всегда кто-то есть. Так что придется ночевать в гостинице.
– Нет у меня никого, – вздохнул Оле. – Я совсем один.
– А семья, родные? – удивилась она. Ей очень не хотелось извиняться, если выяснится, что парень сирота или вдовец.
– Только брат. Да и с ним мы давно разъехались.
– Старший или младший? – оживилась Оля, ухватившись за безопасную на первый взгляд тему.
– Он утверждает, что старший, – Оле улыбнулся.
– Это как? – она недоверчиво приподняла бровь.
– Мы близнецы.
– Ничего себе! – ее глаза заблестели от восторга. – Всегда мечтала о сестре-близняшке! Это же так круто! Вторая ты, которая всегда поймет и поддержит. Можно смотреть на себя со стороны, заканчивать друг за другом фразы и дурачить окружающих, меняясь местами! – она покосилась на улыбающегося Оле и продолжила уже тише, – Что, все совсем не так, да?
– Ну не знаю насчет «всего» и «совсем», а мы довольно разные. Всегда были разными. Брат у меня угрюмый хмырь. Хотя с его работой это не удивительно. Мы и разъехались-то потому, что не сошлись характером. Я для него слишком шумный. И слишком общительный. А он не очень любит людей. Но я все равно его люблю. И он, я уверен, тоже меня любит. Просто не умеет это показывать.
Оле замолчал. Посидел, задумчиво глядя вдаль, глотнул кофе.
– Знаешь, ты права насчет аборта, – внезапно продолжил он. – Не нужно рожать больных детей. Их и так слишком много. Сейчас куда больше, чем в средневековье. Раньше такие просто не выживали, умирали совсем несмышлеными, еще не понимая, что такое горе. Но теперь их заставляют жить, вбивая в голову, что жизнь важнее всего. Даже если эта жизнь полна страданий. В том числе и для окружающих. – говоря это Оле весь скукожился, подтянул колени к груди, опустил голову, словно бы даже уменьшился. – И даже если они сами хотят все прекратить, им не дают. Потому что жизнь важнее всего. Каждую ночь на них смотрю и тоска берет.