Убийство в Звонигорске - стр. 12

Тут следует сделать небольшое отступление и пояснить, что, как я уже упоминал, мой друг, Армавирский, последние несколько лет работал налоговым консультантом в крупном промышленном холдинге. Его главным акционером являлся бизнесмен Онуфрий Мягков, чье состояние, по оценкам журнала «Форбс», составляло более двух миллиардов долларов.

Последние два года корпорация Мягкова медленно шла ко дну. Но виной тому было отнюдь не плохое финансовое состояние. Дело в том, что олигарх, по признанию Армавирского, постепенно выводил активы в офшоры, намереваясь впоследствии обанкротить компанию, после чего с комфортом отъехать на берега туманного Альбиона.

Однако было одно «но». Офшоры с недавнего времени стали объектом пристального внимания западных спецслужб, так как Конгрессом США было инициировано расследование в отношении богатейших россиян. Поэтому хранить в них «нажитое непосильным трудом» стало опасно.

А летом этого года в России были приняты поправки в закон «О банкротстве», согласно которым нерадивый собственник обанкротившейся компании отвечал по ее неисполненным перед кредиторами обязательствам всем своим личным имуществом.

Долгов же у «Аксерос-групп» Мягкова накопилось на многие миллиарды рублей. И перед контрагентами, и перед налоговой, и перед собственным многотысячным трудовым коллективом.

И Онуфрий Мягков оказался в очень непростой ситуации. Что называется, между молотом и наковальней. Большую часть принадлежавшего ему состояния он успел вывести за рубеж, но недвижимость стоимостью в сотни миллионов долларов продолжала «висеть» на нем и его родственниках, которые, в случае банкротства, по новым поправкам, тоже отвечали бы по долгам холдинга вместе с ним.

Продать сотни гектаров земли в Подмосковье, а также бизнес-центры, дома и квартиры быстро и за их реальную стоимость было невозможно. Именно поэтому Геннадий, будучи преданным олигарху и, что немаловажно, неженатым, оказался в числе нескольких счастливчиков, на которых эта недвижимость была экстренно переоформлена. Путем притворной купли-продажи.

Как мне рассказывал сам Армавирский, десять процентов Мягков отдал ему за «услуги по хранению». И вот теперь свою недвижимость Онуфрий требовал переписать на другого. Досадно, знаете ли…

– Насколько я помню, – задумчиво проговорил я, – ты рассказывал, что для того, чтобы не платить подоходный налог с ее продажи, недвижимость должна находиться в твоей собственности не менее пяти лет?

– Этот вопрос для него не преграда, – вяло отмахнулся мой друг.

Я потянулся к своей предусмотрительно захваченной сумке и достал из нее несколько листов чистой бумаги и ручку.