Убийство в теологическом колледже - стр. 8
– Когда смотришь на мертвое тело, кто бы это ни был, еще раз, что отрадно, убеждаешься: может, мы и живем как люди, но умираем как животные. Лично мне от этого легче. Идея загробной жизни вселяет ужас, – произнес он.
Я снова промолчала. Не то чтобы мне не нравился мистер Грегори: мы почти не пересекаемся. Руби Пилбим раз в неделю убирается у него и стирает. Они договорились об этом в частном порядке. Но лично я с ним никогда не болтала и была не в настроении начинать.
Машина повернула на запад между башнями-близнецами и заехала во внутренний двор. Отстегнув ремень безопасности, мистер Грегори помог мне сделать то же самое и сказал:
– Я пройду с вами к миссис Пилбим. Вдруг ее нет. Тогда будет лучше пойти ко мне. Нам обоим не помешает выпить.
Но Руби оказалась дома, и я обрадовалась. Мистер Грегори очень кратко изложил обстоятельства и добавил:
– Отец Себастьян и отец Мартин сейчас находятся около трупа, вскоре прибудет полиция. Пожалуйста, до возвращения отца Себастьяна никому не говорите о случившемся. Он сам обратится ко всему колледжу.
После его ухода Руби приготовила чай, горячий, крепкий и очень бодрящий. Она буквально носилась со мной, но я не могу припомнить ни слов, ни действий. Я почти ничего не объяснила, но она и не ждала этого. Она обращалась со мной как с больной, усадила в мягкое кресло перед камином, включила электрический обогреватель на случай, если меня морозит от шока, и задернула шторы, чтобы я могла, по ее словам, «хорошенечко отдохнуть».
Через час приехала полиция: моложавый сержант с валлийским акцентом. Он был любезен и терпелив, и я ответила на его вопросы довольно спокойно. Да ведь и рассказывать было почти нечего. Он поинтересовался, насколько хорошо я знала Рональда, когда видела его в последний раз и не был ли он в последнее время чем-то подавлен. Я сказала, что видела его накануне вечером, он шел по направлению к коттеджу мистера Грегори, видимо, на урок греческого. Семестр только начался, и это единственный раз, когда я его встретила. У меня создалось впечатление, что сержант полиции – как его там… Джонс или Эванс, имя было какое-то валлийское – сожалел, что пришлось спрашивать, был ли Рональд подавлен. Он сказал, что дело, похоже, довольно ясное, задал Руби те же вопросы и удалился.
Когда все собрались перед пятичасовой вечерней, отец Себастьян сообщил о смерти Рональда. Большая часть студентов к этому времени уже догадалась, что случилось нечто ужасное: полицейские машины и катафалк не утаишь. Я не пошла в библиотеку и поэтому так и не узнала, что сказал отец Себастьян. Мне просто хотелось побыть одной. Позже вечером старший студент, Рафаэль Арбетнот, в знак сочувствия от всех студентов принес горшочек голубых фиалок. Должно быть, кто-то съездил за ними в Пэйкфилд или Лоустофт. Передав горшочек, Рафаэль нагнулся и поцеловал меня в щеку.