Убийство в День музыки - стр. 13
С Валерией на руках я кое-как протиснулся через узкий вход и быстро осмотрелся, чтобы понять, куда лучше пристроить девушку, которая все еще так и не пришла в себя.
Вокалист сидел спиной ко мне за маленьким столиком и, казалось, совершенно не беспокоился о происходящем. Видя, что он даже не обернулся при нашем вторжении, я собрался с духом и, сдерживая свой гнев, как можно спокойнее небрежно бросил:
– Прости, друг, но Валери стало плохо, думаю, стоит позвать доктора. Если ты не против, то я пока устрою ее здесь. И можно мне побыть с ней, пока она не придет в себя?
Пьер ничего не ответил и даже не шелохнулся. Он сидел за столом вразвалку и как-то неестественно неподвижно. Руки его как плети свисали вниз под столешницу, почти касаясь пола, а голова была склонена набок и намного откинута назад. Сценическая куртка, которая была его визитной карточкой и, по всей видимости, неизменным атрибутом всех его выступлений, неряшливо сползла влево. Со стороны казалось, что она надета не на живого человека, а на манекен, которого одевали второпях и еще не выставили на витрину магазина.
Я застыл на месте со своей тяжелой ношей в руках, пытаясь заставить себя приблизиться к Пьеру. Смутное предчувствие колыхнулось внутри меня, и мне вдруг стало страшно.
– Пьер! – позвал я и услышал свой голос как будто со стороны. Он показался мне хриплым и безжизненным, словно записанным на пластинку – нечеловеческий голос, скрипящий и испуганный. Но даже не мой ужасный голос навел на меня панику, а тишина, которая раздалась в ответ. Пьер молчал и не шевелился. Фигура музыканта была неподвижна, как статуя в музее восковых скульптур.
«Еще один без сознания, – пронеслось у меня в голове. – Так я и знал, что все музыканты злоупотребляют таблетками. Наверняка перебрал лишнего, да еще и залил пивом. Так, Марк, сделай глубокий вдох и успокойся, надо помочь парню».
Я с трудом примостил неподвижную Валерию на небольшой складной стул, пододвинув к нему еще один и соорудив тем самым что-то наподобие дивана. Девушка продолжала лежать с закрытыми глазами, но дыхание ее было ровным. «Скоро придет в себя», – я немного успокоился и вытер пот со лба. Оказавшись к Пьеру Габену еще ближе, я почувствовал, как мои руки охватила странная дрожь, которая бывает в прохладный летний вечер, когда забываешь надеть джемпер или толстовку. Меня почти знобило и трясло уже всего с головы до ног, когда я пододвинулся к музыканту почти вплотную.
– Пьер, если ты решил пошутить, то шутка не удалась, – громко произнес я. – Ребята ждут тебя на сцене, а ты тут разыгрываешь представления. Довел Валери до обморока. Эй, да что с тобой?!